Если что-то делается, делаться это должно очень хорошо, а не то, чтобы делать на половину и на половину медитировать. То есть не работаю и не медитирую. Так невозможно. Если я медитирую, то я медитирую, если я медитирую через работу, я очень хорошо медитирую через работу, я очень хорошо работаю. Поэтому мне, скажем, ближе облик какого-нибудь западного бизнесмена там среднего, зубатого, который там сделал так, тут закрутил, там пробился, все возможности у него в руках. Мне такой человек ближе, потому, что он в этом медитативном состоянии ближе к позиции карма йогина. Может быть, он и стремиться к прибыли, но он уже научился работать так, если в одно прекрасное утро кто-то ему на ушко шепнет, что, мол, делай теперь все тоже самое, но только вот с такими устремлениями к карма-йоге. Он к вечеру достигнет самадхи. Потому, что раскручивать и вовлекаться он уже научился, а вот раскручивать и наблюдать, это легче.

Еще раз, если мы практикуем карма-йогу, это должно быть, как в бою, упоение боем. Он как самурай, полностью вовлеченный в битву, но ему открываются поэтические горизонты, медитативные. Эта вещь, она такая очень серьезная. И только такой человек, он, как одежду, снимает все то, чем он занимался в течение дня, он снимает все это и забывает. А не было этого ничего для него. Потому, что в сердце своем он все время практиковал йогу. Вот он дома сидит, ни с кем не общается, сам в себе, энергии гоняет, а в жизни он умеет переключаться. Чем больше потенциал, с которого он может переключиться, тем больше энергии в нем, которую он может направить на преодолении иллюзорности майи и познание своего высшего Я.

Вот только на таких переходах это все осуществляется. Крайности никуда не приводят. Крайность – это когда человек только суетится с утра до ночи, он в постели лежит и только и думает о своем бизнесе, он превращается в придаток какого-то внешнего действия. Как правило, он очень устает, он постоянно на нервах, он постоянно напряжен. Это такой рабский труд, хотя все это и очень благородно. Состояние гораздо выше, чем то, когда человек на работу пришел и за станком мух считает. Это вообще состояние полуживотного. А вот когда человек суетится - это другая сторона. Он излишне суетлив, он постоянно неспокоен, и ему надо научиться отключаться.

Другая крайность, а-ля медитаторы. Они все такие благообразные по жизни, но они никакие, как овощ. Ну, сидишь ты в медитации, сосредоточился, тебя ни для кого нет, ты ни на кого не реагируешь. Но если ты 24 часа в сутки проводишь в этом состоянии, оно больше напоминает какую-то сонную одурь, а не медитацию. И вот эти две крайности они незаметно проникают в йогина. Йогин незаметно с ними сталкивается. Тот, кто пытается практиковать карма-йогу, становится излишне суетливым и не умеет расслабляться, а тот, кто не умеет расслабляться и ничего не делает, скатывается в такую сонливость.

Так вот, чтобы устранить эту крайности, как раз и дается этот переход. В одном месте, в одном состоянии - ты такой, а на работе - ты совершенно в другом состоянии. И две эти крайности уничтожают друг друга, и получается, что ты и в медитации достигаешь уровня колоссального, и в работе достигаешь хороших результатов.

Ученик: Состояние погружения в медитацию разве оно не дает тебе энергию и не заставляет тебя, наоборот, шевелиться?

Вадим Запорожцев: Конечно, конечно, если это правильная медитация, а если это такой сон разума?

Ученик: Ну, сон-то это не медитация. Разум, наоборот, сравнивают со светом, когда он не засыпает, а наоборот становится яснее.

Вадим Запорожцев: Дело в том, что такой психологический эффект от медитаций иногда случается, с ним сталкиваются многие люди. Человек начинает книжку читать, читает предложение за предложением, потом автоматически читает, а думает о чем-то другом. Раз, и разошлась эта нитка однонаправленности. Точно так же в медитации. Человек сидит, и ему кажется, что он медитирует, а он ушел в какие-то другие сферы. Иногда это очень тяжело уловить, такой эффект пустой стены. Это ведь тоже труднопреодолимо в медитации, когда ничего не происходит, сохранять ясность сознания. Однонаправленную ясность сознания. Иногда есть такой сон, вот ты сидишь, смотришь на что-то, а на самом деле ты уже спишь.

В нашей советской армии, это не секрет, когда ты стоишь на посту и можешь спать с открытыми глазами, и тебе будет сниться, что ты не спишь и видишь все то же самое. Это когда ты дал себе такую установку – не спать. Конечно же, когда начинает что-то меняться, ты просыпаешься, а вот приходит такой хитрый сон, который показывает тебе ту же картинку, что и при открытых глазах. И она ускользает. Или человек, который лежит, ему надо на работу вставать, ему под утро сниться сон, что он уже встал, начал одеваться, а потом понимает, что он спит. Это очень хитрые сны. Это увертки иллюзии, майи в медитации.

В медитации аналогичные процессы происходят. Тебе сниться, что ты медитируешь. Поэтому есть такие моменты, чисто технические, как в буддийских монастырях, то в колокольчик звонят, то во что-то бьют. Я предполагаю, как это было во временны Батхитхармы, когда во время медитации все заснули, он схватил первый попавшийся чайник, или что там еще. Он увидел, что все уснули, и решил перетряхнуть весь этот курятник. И, бух, сильный хлопок, звук. Понятно, что их всех что-то толкнуло и в голове все собралось, и раз! Понятно, что это помогало в медитации, внезапный вывод из этого сонного состояния.