Шрифт:
Вот и последнее Миколино сообщение:
«Долго молчал, так как не мог воспользоваться почтой. Теперь я вместе с Песней в референтуре пропаганды на Перемышленщине. Сокиры не вижу, он остался на линии связи. Готовимся к зиме. Как только подмерзнет, еще до Нового года справим свадьбу. Приглашаем вас».
На небольшом клочке бумаги была набросана схема нескольких бункеров.
— Как прошла последняя операция по данным Миколы? — спросил полковник.
— Удачно. «Ястребки» вместе с чекистами разгромили четыре банды. Захвачены живыми шестеро оуновцев. Идут допросы.
— А как вы, Петро Федорович, расцениваете работу Мамчура?
— Его информация весьма важна, своевременна. Вот только плохая связь.
— Мне кажется, он слишком рискует, — заметил Тарасюк. — Давайте подумаем, что для нас главное: участие Мамчура в проведении операций или сохранение его в подполье? Я, правда, знаю еще далеко не все, но, думаю, он сможет играть не последнюю роль и в борьбе против тех, кто стал направлять деятельность националистов. Итак, постарайтесь связаться с Мамчуром. Нам надо встретиться в самое ближайшее время.
Поручение полковника оказалось не из легких. От Мамчура долго не приходило вестей. Только в октябре получили сообщение: обыкновенное письмо о том, что судьба забросила Мамчура далеко в Карпаты и он не имел возможности наведаться к условленным пунктам связи.
Воспользовавшись названными Мамчуром тайниками, Кротенко вызвал его на встречу. Микола указал час и место в своем следующем сообщении.
И вот Тарасюк и Кротенко отправились в Болехово, что на Станиславщине. Выйдя из автомобиля, направились к так называемому «страшному дубу». Неподалеку от него росла одинокая дикая груша, где Мамчур устроил пункт связи. Там он должен был оставить дополнительную информацию о встрече.
В тот погожий день над Карпатами высоко сияло осеннее солнце, а в небе не было ни облачка. В лесу стояла тишина, и только птичий гомон раздавался вокруг. Сперва местность показалась полковнику безлюдной. Но вскоре донесся шорох шагов. Виктор Владимирович пересек дорогу, где ждала машина, и двинулся туда, откуда уже доносились обрывки разговора. На прогалине крестьяне сгребали в кучу желуди.
Тарасюк подошел ближе, поздоровался.
— Для свиней собираете? — показал он на подводу, груженную мешками.
— Да, для свиней, — ответил сивый, словно голубь, дед. — Сало, правда, от желудей твердое, но есть можно.
Полковник бросил взгляд на дорогу. Кротенко уже вернулся в машину и о чем-то беседовал с водителем. Перевел взгляд на молодую женщину в цветастом гуцульском платке. Согнувшись, она выбирала из листьев тугие желуди и бросала их в корзину.
— Небогатое место выбрали, хозяюшка, — улыбнулся Виктор Владимирович. — По ту сторону, под старым дубом, желудей больше.
— Видно, вы не тутошный, — вздохнула молодица.
Дед поднялся, подступил к незнакомцу ближе. Его усы, густо покрытые инеем лет, словно обвисли. В глубоких глазах затаилась тревога.
— Под «страшным дубом»? — уточнил он и добавил хмуро: — Боимся мы того дуба. Местные избегают его. Там лесовики расстреляли многих. Сколько пролито невинной крови! Ночью поблизости можно услышать и плач, и стоны. А вы говорите — желуди…
Тарасюк снова вернулся к «страшному дубу». Он еще не сбросил своего желто-горячего убранства. Ствол был густо посечен бандитскими пулями. Слева виднелись братские могилы.
Подошел Кротенко, протянул найденную в тайнике записку:
«Обстановка усложняется. Много народу ушло с повинной. В подполье идет чистка. Сокиру забрали на проверку. Был где-то на Станиславщине. Что с ним, не знаю. Встретиться с вами не позволяют обстоятельства».
Дальше Мамчур сообщал о месте сборища в Карпатах националистических верховодов. Этот сбор должен был состояться 7—14 ноября. Микола советовал провести операцию седьмого вечером или восьмого утром. Просил оставить в тайнике записку в знак согласия.
После короткого раздумья полковник Тарасюк принял решение на операцию. Вместе с Кротенко он побывал во Львове и, как и советовал Максим Петрович, отправился затем к станиславским коллегам, чтобы разработать план совместных действий. До конца месяца операция была согласована во всех инстанциях, а накануне октябрьских торжеств чекисты вместе с «ястребками» двинулись на задание.
Вскоре в отдаленной горной долине, где готовилось сборище бандитов, прозвучали выстрелы. Вспыхнул короткий, но жестокий бой. Окруженная со всех сторон шайка оуновских головорезов до конца дня была ликвидирована.