— Отличненько. Пожалуй, и мне тоже две.

Мы оба заулыбались как идиоты.

Слим бросила упаковку с фаршем на кухонный стол, подошла к раковине и принялась мыть руки. Я наблюдал за тем, как она стояла, немного наклонившись, и нижняя часть ее футболки завернулась над поясом ее обрезанных джинсов. Ее ягодицы слегка растягивали ткань, бахрома понизу покачивалась и гладила внутреннюю сторону ее бедер. Ее ноги были гладкими и загорелыми.

Она оглянулась через плечо и спросила:

— Что такое?

— Ничего.

Она улыбнулась.

— Совсем ничего?

— Просто смотрю, — сказал я и покраснел.

Между нами снова произошла игра в гляделки, во время которой я хотел подойти к Слим, но боялся, а она выглядела так, будто хотела, чтобы я ее поцеловал.

В этот раз все продолжалось не слишком долго. В конце концов она сказала:

— Наверное, тебе стоит пойти во двор и зажечь огонь.

— Да, наверное. Скоро вернусь, — я поспешил наружу.

В наши дни у большинства людей установлены жаровни, работающие на пропане. Они проще в обращении и не так загрязняют воздух (господи спаси нас от дыма жаровен прошлого!). Но все же, когда я рос, у нас не было пропанового гриля. И жидкости для розжига тоже. Отец утверждал, что запах топлива придает еде неприятный привкус, но я почти уверен, что он пытался оградить нас с братьями от опасности сделать что-либо «слишком просто». Так что в то время, как во всех остальных семьях Грендвилля разжигали огонь, вылив топливо на угольные брикеты, нам приходилось делать все «естественным образом», как бойскаутам посреди леса, используя мятую бумагу для растопки и укладывая брикеты поверх.

По крайней мере, нам было позволено использовать спички. Могло быть и хуже.

Обычно я возмущался из-за того, что нам нельзя пользоваться горючим. Но сейчас я только рад был возможности отвлечься.

Во-первых, нелегкий процесс разжигания огня занимал мои мысли, не оставляя времени подумать об аварии, в которую попал отец… или об убитой собаке… о пожеванной книге и пропавших розах… о том, как я предал Битси… о Странствующем Цирке Вампиров.

Кроме того, это позволяло мне какое-то время не возвращаться на кухню.

Мне нравилось сидеть во дворе в сумерках и смотреть на то, как огонь лижет хворост и уголь, пока Слим оставалась в доме.

Наедине с огнем я скучал по ней и мечтал снова оказаться рядом с ней, но одновременно я чувствовал облегчение. По крайней мере, какое-то время мне не надо было беспокоиться о том, как себя с ней вести.

Эта проблема продолжала вертеться у меня в голове, как и прочие, но они не одолевали меня, потому что в данный момент я был полностью поглощен подкидыванием палочек и угля в огонь.

Я слегка подпрыгнул, когда за моей спиной хлопнула сетчатая дверь на кухню.

Слим сбежала по ступенькам, неся в каждой руке по бутылке.

И в них была не газировка.

— Как думаешь, твои родители не слишком расстроятся, если мы возьмем немного их пива?

Если бы это был Расти, я бы непременно вспылил.

Но это была Слим, которая выглядела так здорово и так мило улыбалась.

— Они просто нас прибьют, — сказал я, улыбаясь в ответ.

— Об этом не беспокойся. Моя мама пьет точно такое же. Мы просто принесем пару бутылок от нас вместо этих.

— Тогда у нее будут лишние пустые бутылки.

— У нее их огромное количество. Она ни за что не заметит разницы.

— Мы заметим, — сказал я. Видимо, вышло так смешно, что она расхохоталась, а потом произнесла:

— Черт побери, я уж надеюсь.

Мы устроились на ступенях на заднем дворе и понемногу пили пиво. Мы сидели рядом, так что не надо было беспокоиться о том, кто как и на кого смотрит. Можно было смотреть на лужайку, на пивные бутылки в руках, — да куда угодно.

Когда мы только сели, между нами была пара дюймов. Но за разговором и пивом это расстояние каким-то образом исчезло, точно не по моей вине. А если я не двигался, значит, это делала Слим. Не успел я оглянуться, как оказалось, что ее правое плечо коснулось моей левой руки.

Я старался не слишком об этом задумываться, но никак не мог себя заставить отвлечься.

Хотя мы со Слим дружили уже много лет и много времени проводили вместе, сейчас у меня было ощущение как на первом свидании. Все в ней казалось прекрасным и пугающим.

Когда наши бутылки наполовину опустели, Слим спросила:

— Как думаешь, уголь еще не готов?

Я хотел было подскочить и проверить, но это прервало бы соприкосновение наших рук. Мы можем не оказаться так же близко, когда я вернусь.

Так что я сказал:

— Я бы подождал еще минут десять.

Она кивнула, вздохнула, отпила еще пива и затем произнесла:

— Я никуда не спешу.

— Я тоже.

— Это здорово, просто так здесь сидеть.

— Ага.

— Только мы вдвоем, — добавила она.