— Я добавила туда соли и перца, — сказала Слим, приближаясь ко мне. — И уже достала булочки.

— Отлично, — ответил я.

Она встала с блюдом перед жаровней, и я стал по одной перекладывать котлеты на гриль. Фарш был холодным и жирным и начинал тут же шипеть на решетке.

Я посмотрел на свои руки.

— Мне надо вымыться.

— Мог бы воспользоваться вот этим, — сказала Слим. Из-за спины она извлекла лопатку, которая до этого, судя по всему, была заткнута в задний карман ее джинсов.

— Вовремя ты о ней вспомнила.

Она усмехнулась.

— Или мойся. Я послежу за бургерами.

— Сейчас вернусь, — сказал я. Забрав у нее блюда, я побежал в дом. В кухне я поставил пустую тарелку рядом с другой, где уже были разложены разрезанные пополам булочки. Обе стороны каждой из них были смазаны майонезом.

Слим знала, как надо готовить чизбургеры.

Я попытался отмыть руки, но вскоре обнаружил, что холодная вода жир не берет. Мне нужно было мыло и горячая вода.

Через окно за раковиной я мог наблюдать за Слим, стоящей у гриля. Над ним поднимался бледный дымок и растворялся на легком ветру. Слим слегка хмурилась. Я не мог понять, была ли она чем-то встревожена, или просто глубоко задумалась. Может быть, она просто сосредоточилась на приготовлении котлет и пыталась оценить, не пора ли их переворачивать. В правой руке она держала лопатку, уже наготове. Левая рука свободно висела. Слим стояла, выпрямив левую ногу и перенеся на нее весь свой вес, так что джинсы сзади слегка растягивались с одной стороны.

Я мог бы смотреть на нее вечно, но тут вода обожгла мне руки. Я вскрикнул и выдернул их из-под струи. Кожу жгло, так что я пустил холодную воду, и некоторое время держал под ней руки. Потом вытер их кухонным полотенцем.

Слим обожала чизбургеры. Честно говоря, я тоже. Так что я сразу подошел к холодильнику и достал «Вельвиту». Разворачивая упаковку, я невольно вспомнил о сыре, который мы ели в доме у Расти. И карточный клуб его матери. И обнаружившую нас Битси. И то, как мы от нее убежали.

Только секунду назад жизнь казалась мне прекрасной, но теперь я снова почувствовал себя отвратительно.

Я вспомнил о том, с какой радостью смотрела на нас Битси, когда мы разрешили ей идти с нами.

Потом у меня в голове прозвучал голос ее матери: «Элизабет всегда так тепло к тебе относилась».

Я отыскал нож для сыра в ящике кухонного стола.

«Я должна заметить, что ужасно в тебе разочарована».

Я вдавил струну в сыр и отрезал четыре куска примерно по полдюйма толщиной и уложил их на блюда с булочками. Взяв тарелку, я вышел во двор.

Слим подняла голову, когда я сбежал по ступеням. Она все еще хмурилась, но улыбнулась, увидев меня.

— «Вельвита», — предположила она.

— Ага.

— Секунду.

Огонь танцевал вокруг котлет, раззадоренный вытопившимся жиром. Слим уже перевернула их. Поджаренная сторона была коричневой и блестящей, с черными желобками, прочерченными решеткой. Котлеты шипели и потрескивали, и пахли потрясающе. Слим прижала каждую из них лопаткой, из сплющившегося мяса потек сок. Каждый раз огонь внизу радостно разгорался.

После этого Слим переложила лопатку в левую руку и уложила кусочки сыра на каждую котлету.

Дойдя до четвертого ломтика, она улыбнулась мне:

— Этот будет мой, — и быстро откусила от сыра кусочек. С выражением блаженства на лице она хотела было уложить оставшиеся три четверти куска на положенное место, но в последний момент снова поднесла его ко рту и откусила еще четвертинку.

— Надо было подровнять края, — пояснила она с набитым ртом. Потом протянула руку сквозь дымящее пламя и аккуратно положила оставшийся кусок на середину котлеты.

К этому времени сыр на остальных бургерах начал плавиться.

— Они должны выйти просто отличными, — сказала Слим.

— Ага.

— Но знаешь, что?

— Что? — спросил я.

— Я тут думала о Расти.

— Хм.

— Он ведь так хотел попасть на это вампирское представление.

— Да уж, я знаю.

— Я подумала, что теперь ему будет непросто выбраться из дома. Ему, скорее всего, вовсе не разрешат больше выходить сегодня из дома, и ему вряд ли удастся выбраться оттуда тайком. Родители наверняка будут за ним приглядывать.