но Олот, когда немного выпьет, при виде красивой девки становится невменяемым… я не

успел остановить… но мальчик не виноват! – голос его затвердел, – если твой… убьет

Гастона… и ты, и он об этом пожалеете! Сильно пожалеете! Старший а’Ртанзак –

губернатор этой провинции!

– Ты что это – пугать меня вздумал, ш’Мерц, – на губах Шэфа заиграла та самая

неприятная ухмылка, которую так успешно перенял у него Денис, – нет бы чего

хорошего! А с другой стороны, чего хорошего, если смотреть на это с общечеловеческой, не побоюсь этого слова – либерально-гуманистической точки зрения, мог он перенять у

любимого руководителя? – днем с огнем поискать… – Ты ведь знаешь, что если что, я

надену плащ Мастера войны… и что тогда останется от твоего губернатора, тебя самого и

этих псов? – он презрительно скривился на охранников, одного изуродованного и трех

сочувствующих, оставшихся за столом, – так что – фильтруй базар, пока я не рассердился!

– Чего? – изумился начальник охраны, враз растерявший свою твердость, – зачем

базар филь-тро-ват? – по слогам произнес он новое слово, – и при чем тут базар? – В ответ

Шэф только досадливо махнул рукой.

– Короче. Облажались твои псы, а отвечать будет он. И точка! А попробуешь

рыпнуться, – ты меня знаешь!

Видимо ш’Мерц хорошо знал Шэфа, плюс не совсем понятная, странная лексика

грозного Мастера войны сделала свое дело, потому что, понуря голову, он тихо произнес:

– Ш’Эф, я тебя прошу… пусть он не убивает мальчика… пожалуйста… ну что ты

хочешь взамен? – я все сделаю, что смогу… пожалуйста…

Верховный главнокомандующий задумался, а потом озвучил окончательный

вердикт:

– Хорошо… попробую… меня теперь зовут а’Тос, – чтоб ты знал, когда придет

весточка… Будешь должен. – Шэф развернулся на каблуках и зашагал к выходу, за ним

опустив голову поплелся начальник охраны младшего а’Ртанзака. Внезапно Шэф

остановился:

– Как ты меня узнал? Ведь я изменился… сильно… и на мне камень… даже ловчие

маги не видят… – ш’Мерц пожал плечами:

– С какого-то момента я в кадате стал видеть все без искажений: камень, не

камень… без разницы… а внешность, что внешность… – оболочки-то не меняются…

Шэф сделал вид, что не сильно удивлен услышанным, но, на самом деле, эта

информация его крайне встревожила: может ш’Мерц, – смогут и другие, вопрос

природных способностей и правильной тренировки. Он сделал зарубку в памяти: как

только появится просвет в неотложных делах, выжать из начальника охраны Гастона

а’Ртанзака по этому вопросу все, до капельки, и научиться самому. Такое умение, в

определенных условиях, отделяло жизнь от смерти, а хотелось бы оставаться с жизнью на

одной стороне.

Ни Шэф, ни ш’Мерц, ни, тем более, Денис с младшим а’Ртанзаком во время ссоры,

не обратили ни малейшего внимания на трех посетителей таверны, устроившихся в ее

самом темном углу. Скрытые густой тенью, нешумные и незаметные, видящее все, что

происходит в зале, но сами невидимые никому, там сидели трое жрецов Храма Морских

Богов, облаченные в традиционные темно-синие плащи. На плече одного из них, самого

старшего, алела эмблема Тайфэна – главного бога воды, плащи двух других особых

отметок не имели, в виду более низкого ранга носителей.

– Похоже, это они, – почтительно склонившись к носителю знака, прошептал один

из младших жрецов. После короткой паузы тот ответил:

– Займись девкой, а ты, – он обернулся ко второму жрецу, – иди подготовься…

Выждав короткое время, все трое направились к выходу.

Между тем, площадка под ристалище была подготовлена в рекордно сжатые сроки,

– если бы советский народ с таким же энтузиазмом строил коммунизм, то давно бы

обогнал Америку по производству автомобилей, мяса и молока на душу населения, и было

бы всем счастье, а не то говно, в которое вышеупомянутый народ попал. С другой

стороны трудовой порыв масс был вполне объясним, – всем была охота посмотреть, как

аристократы будут пускать кровь друг другу, да еще таким экзотическим способом, а в

строительстве коммунизма таких заманух не было, – вот отсюда и результат.