сдвинулась в какое-то новое, в котором перед лицом смертельной опасности единственная

возникающая эмоция – ледяное спокойствие. Короче говоря, ощущалась им какая-то

нереальность происходящего, словно дело происходило во сне и реального риска для

жизни не существовало.

– Кто? – все так же равнодушно поинтересовался Денис.

– Один маг точно есть… и еще так… по мелочи. – Шэф на секунду замер, словно

прислушиваясь к чему-то неслышимому Денисом, а затем продолжил инструктаж. –

Магом занимаюсь я. Твоя задача, чтобы никто не ушел. Надевай дыроколы и будь готов.

– Всегда готов! – припомнил вдруг Денис свое недолгое пионерское детство, и

хотел было отдать Шэфу пионерский же салют, память о котором вынырнула откуда-то

из полуразрушенных подвалов его памяти, но передумал, – в воздухе начала разливаться

какая-то смутная тревога, разрушающая состояние сонной отрешенности, владевшее им

после пробуждения. Что-то назревало…

«Чой-тось я больно спокоен, не к добру это… – промелькнула здравая мысль. В

институтские годы у Дениса было четкое предзнаменование, ни разу его не обманувшее: есть перед экзаменом мандраж – экзамен будет сдан; нет – не будет… – А может я просто

очень смелым стал…» – продолжил размышлять Денис, в то время как его руки,

совершенно автоматически и независимо от сознания, одевали и прилаживали дыроколы.

«Смелым… ха-ха – три раза! Дурным – это гораздо ближе к телу! – Внутренний

голос разве что не кипел от возмущения. – Незнание опасности рождает героев – арабская

мудрость!» – подытожил он свое мнение о происходящем.

«Мога быть… мога быть…» – меланхолично, совершенно не обижаясь, что было

тоже не очень типично, согласился Денис, напряженно вслушиваясь в прямо-таки

звенящую тревогой тишину, и в это время «взвыли» «Поцелуи Пчелы», – судя по

интенсивности и отсутствию вектора, опасность была огромной и грозила отовсюду.

«Началось…» – с каким-то даже облегчением подумал Денис, – ведь ждать

прихода неминуемой опасности всегда тяжелее, чем действовать когда она пришла. Но

это, разумеется, только в том случае, если ты худо-бедно, но обучен тому, что и как

делать. Если же ты понятия не имеешь как обороняться, то и никакого облегчения не

почувствуешь – скорее наоборот. Денис ткнул пальцем в подмышку, переводя шкиру в

боевой режим и поднял сознание в кадат. Темнота царившая в комнате рассеялся и перед

ночным зрением Дениса предстала картина начинающейся битвы.

Огромный железный засов, на который изнутри была закрыта крепкая дубовая

дверь, начал медленно и бесшумно отодвигаться. Подстать ему повели себя шпингалеты

на окнах – зрелище было несколько, скажем так, неприятное, напоминавшее

низкобюджетные фильмы ужасов 60-х годов. Спокойствие, владевшее Денисом, начало

понемножку таять, ощущение сна прошло – все происходящее было реальным до

тошноты.

«Магия!» – неприязненно подумал Денис, подвигаясь чуть ближе к двери.

«Телекинез!» – поправил его внутренний голос, предпочитавший

естественнонаучные определения.

Шэф, не подозревавший о филологической дискуссии, развернувшейся в

Денисовской голове, молча кивнул, показывая чтобы он вернулся на место, и снова застыл

черной, зловещей статуей. Дверь медленно и беззвучно, как в кошмарном сне, отварилась

и понеслось…

Посреди комнаты вспыхнула звездочка, яркая как огонь электросварки, и через

мгновение погасла. Свято место пусто не бывает – пока на сетчатке Денисовских глаз еще

мерцали ее отблески, вместо потухшей звезды явил себя миру невысокий, сухощавый

мужчина во внешности которого не было бы ничего примечательного, если бы не глаза, светящиеся зеленоватым, как у рассерженного кота, огнем.

«Прыжок…» – успел подумать Денис.

«Телепортация!» – менторским тоном возразил внутренний голос, но дискуссии по

языкознанию не получилось – место и время для ее проведения были не совсем

подходящими, а говоря по правде – совсем не подходящими.

Маг, проникший в номер компаньонов таким экзотическим способом, ни на

секунду не остался в гордом одиночестве – к нему немедленно присоединилась «группа