По свидетельству графа А. Ф. Ланжерона, завистливый генерал-лейтенант Е. И. Марков «излил свою злобу в проклятиях, мало, однако, смущавших Платова». Комментируя награждение атаманши орденом, Евгений Иванович иронизировал: «Прежде были штатс-дамы, а теперь штатс-бабы».

Остроумно? Я бы признал Евгения Ивановича остроумным человеком, если бы не попал мне в руки дневник некоего иностранного путешественника, опубликованный в журнале «Северный архив». Следуя на Кавказ и в Астрахань, он остановился в 1809 году в Новочеркасске, познакомился с женой и детьми атамана и под впечатлением от встречи написал, что они «в образе жизни сохраняют те же обыкновения, какие соблюдаются в столицах, и одеваются по-европейски».

Может быть, Марфа Дмитриевна и не имела особо утонченных манер, но, по-видимому, в этом отношении не сильно отличалась от большинства столичных дам. В противном случае, иностранец обратил бы на это внимание. Дети же Матвея Ивановича получали образование дома. Сохранилась переписка атамана с учителем Даниилом Андреевичем, которого он благодарил за «добрые плоды их науки» и просил «преподавать… с прежним усердием», обещая вознаградить его «сверх условия».

Вернемся, однако, в Молдавскую армию, где мы оставили нашего героя после овладения Гирсовом.

25 августа в Гирсов пришли остальные войска действующей за Дунаем армии. Князь П. И. Багратион разделил их на три корпуса. Самый большой — авангардный — он передал под начало атамана М. И. Платова. Два других получили генерал-лейтенанты М. А. Милорадович и Е. И. Марков. На следующий день они выступили по направлению на Силистрию.

29 августа корпус Платова подошел к крепости Кюстенджи, обороняемой гарнизоном до двух тысяч человек, и блокировал ее со стороны суши. Не желая рисковать людьми, атаман приказал обстрелять город из всех орудий с флангов и центра. Огонь продолжался до вечера. Утром турки капитулировали. Взяв с них слово не воевать против русских до конца кампании, Багратион отпустил их в Варну.

2 сентября Багратион вместе с корпусом Платова пришел в Черноводы и соединился с Милорадовичем. Маркова же главнокомандующий оставил наблюдать за турками между Кюстенджи и Расеватом, содержать разъезды по побережью Черного моря и поддерживать связь с войсками, оставшимися в Валахии.

Воспользовавшись уходом Багратиона за Дунай, турки, собрав до 40 тысяч, решили вторгнуться в Валахию, чтобы уничтожить базы снабжения русской армии. Но Ланжерон, имевший всего 6 тысяч, в пух и прах разбил неприятеля, заставив его отступить к Журже.

В ночь на 3 сентября Платов снялся с позиции у Черновод и двинулся к укреплению Расеват, где стоял 15-тысячный турецкий корпус Хозрев-паши, закрывавший русским путь на Силистрию. В том же направлении по большой дороге, тянувшейся по берегу Дуная, вел свои войска Милорадович.

4 сентября под Расеватом состоялось сражение, в котором атаман в очередной раз доказал, что может командовать не только казаками, но и войсками регулярной кавалерии и пехоты.

На рассвете корпус Платова двинулся на неприятеля: Денисов с шестью казачьими полками пустился в обход турецкого лагеря, чтобы отрезать неприятелю путь отступления к Силистрии; за ним — три пехотных каре под командованием Трубецкого, Репнинского и Бахметьева, а справа и слева от них — фланговые колонны донской конницы и регулярной кавалерии во главе с Паленом и Лисаневичем. В то же время со стороны Дуная наступал на турецкий лагерь корпус Милорадовича.

Первым подошел к неприятелю князь Трубецкой и обрушил на него шквал ядер и картечи из орудий донской артиллерии. Пехотные каре Репнинского и Бахметьева продвинулись вперед, заняли высоты справа и слева от лагеря и обстреляли его из пушек и ружей.

После упорного сопротивления противник покинул свой лагерь и ретраншементы перед городом и стал пробиваться на Силистрийскую дорогу. Кавалерия Платова и Милорадовича пустилась в преследование. С фланга ударили казаки Денисова…

Сражение продолжалось с шести до девяти часов утра. А полки, преследовавшие неприятеля, вернулись назад лишь вечером.

Во время атак русских на турецкий лагерь и по пути бегства неприятель потерял 700 человек пленными и 4 тысячи убитыми. Остальные ушли по дорогам на Кузгун и Силистрию. Трофеями победителей стали 14 пушек и 30 знамен, из коих 27 взяли казаки. Русские потеряли до 160 человек, в основном ранеными. За сражение при Расевате Матвей Иванович Платов и Михаил Андреевич Милорадович удостоились чина генерала.

В ночь на 5 сентября атаман отрядил генерал-майора Павла Дмитриевича Иловайского с тремя казачьими полками на поиск к городу Кузгуну, а «буде найдется возможность — завладеть оным».

Такая возможность нашлась. В городе было всего до 500 пеших турок, пребывавших после вчерашней ретирады «в большом замешательстве». А когда казаки с двух сторон устремились в атаку, они вообще пришли «в робость» и бежали в лес, оставив немало убитых и раненых.

10 сентября корпуса Платова и Милорадовича продвинулись вперед и расположились лагерем в 15 верстах от Силистрии. Скоро к ним присоединился Марков с войсками. В тот же день Багратион написал царю: «Употреблю все меры для овладения Силистриею и побуждения верховного визиря остановить покушения против Сербии и Валахии».