Лицо выжившего брата горело огнём. Пунцово-красный, с хищным оскалом - он медленно двинулся на бывшего вожака. Кровь тягучими каплями падала с ножей. Руки его также обагрились.

Главарь в это время прижал шустрика к стене, и тот лишь хаотично отмахивался палицей. Неотвратимое приближение новой опасности подстегнуло вожака. Меч в его руке ускорился: последовал быстрый удар сверху, затем резкий укол, и шустрик беззвучно сполз по стене. Каменная кладка в этом месте приобрела непривычно красный оттенок.

Не в силах успокоить участившееся дыхание, главарь судорожно пятился. Ему требовалась хотя бы крошечная передышка.

Брат не возражал против перерыва, время его, похоже, не волновало время. Шагал он неумолимо и всё более жутко скалился. Еншая показалось, что бандит вообще не моргает. В глазах бойца плескалась ненасытная ярость, а пальцы буквально срослись с рукоятками окровавленных ножей.

Немного приведя сердцебиение в порядок, вожак нанёс колющий удар мечом. От этого выпада брату удалось уйти, но повторный укол достал его в правый бок. Такая мелочь уже не могла остановить неистового бойца. Он бросился вперёд и пырнул главаря ножом в живот. Истошно взревев, вожак начал падать, но всё же успел поразить обидчика в грудь.

Опустив руки с ножами вдоль туловища, победитель замер посреди маленькой улочки. Казалось, он так может простоять целую вечность, но уже через минуту потеря крови заставила его пошатнуться и прислониться стене. Часто дыша, он медленно осел на землю, так и не выпустив из рук ножи, словно в них заключалась вся его жизнь.

Небольшое выступление можно было считать оконченным. Еншая отлепился от здания и аккуратно переступил через кровоточащее тело. Очень уж не хотелось запачкать хитон и сандалии. Задержав дыхание, он плавно присел возле главаря и вернул себе тугой кошель. Повесив его на пояс, выпрямился и, старательно обходя стороной липкие лужи, двинулся в сторону победителя драки.

Ужасный смрад крови, мочи и гнилых отбросов настырно продолжал атаковать обоняние, заставляя нос морщиться. Подойдя к часто дышащему бандиту, "обворованный" опустился на корточки:

– Подумай, что у тебя осталось? Брат погиб, главаря нет. Да и шайки нет. Денег тоже нет. Разве это жизнь? Зачем она тебе такая?.. Но у тебя есть верные ножи. Помоги себе.

Малопослушные руки бандита приподнялись, но тут же плетьми упали на землю. Дыхание его всё замедлялось, жизнь неуклонно покидала истрёпанное тело.

Еншая неспешно поднялся и зашагал по тёмной улице, на ходу поправляя хитон и проклиная зловонье. Виски слегка ломило от пущенных в ход способностей, но махать кинжалом было бы совсем неразумно.

Трупы найдут только утром, и стража не озаботится даже создать видимость расследования. Одно дело убийства в благопристойных районах, а другое - трущобы, где каждый день отребье перегрызает глотки друг другу за медную монету, кривое словцо или гулящую девку.

Еншая мысленно пробежался по реализованной линии Влияния. Пожравшая саму себя шайка возродила болезненные образы Тиара: тесная улочка, так похожая на здешнюю; также пять тел, но четыре мужские и одно женское. Крови тогда, правда, было значительно больше, и люди умирали намного мучительнее. Хотя может в нём попросту говорит застарелая глухая боль. Воспоминания накатывали волнами, становясь всё более отчётливыми и обретая буквально физическую осязаемость. Серые глаза Еншая вмиг потускнели, губы плотно сжались.

Сорокасемилетний возраст считался в Лиге временем настоящего расцвета для мастера Влияния, но, невзирая на это, он давно чувствовал себя стариком. Сильным снаружи, но помятым внутри, перегоревшим, тусклым, еле живым.

Ярость, гнев, зависть, мстительность привычно считаются самыми разрушительными порывами, что изнутри снедают человека, превращая жизнь в сущую пытку. Мол, именно они наихудшие и самые коварные спутники жизни. С юного возраста управляя всеми этими эмоциями, Еншая тоже раньше так считал, но после той ночи осознал ошибочность подобных утверждений.

Пустота - вот главный разрушитель, вот сила, способная поглотить всё. Никакого Влияния не хватит для её усмирения. Ничего не делая, она втягивает в никуда саму твою жизнь, оставляя в итоге лишь существование. Ничего не изменилось - ты ешь, ходишь, разговариваешь, но кем ты стал для самого себя? Для некоторых это происходит незаметно, для других же - это чётко различимая черта, пересёк её - и жизнь остаётся только в воспоминаниях.

Он чувствовал, что проигрывает эту войну день за днём, но продолжал упорно сражаться.

Хватит! У него ещё полно дел, нужно найти посыльного и передать записку.

В лучшую харчевню Брег-Слая "Солёный ветер" пускали только богатых и респектабельных посетителей, всякую шушеру отваживала на входе пара бывших моряков с кулаками-кувалдами.

По двум обширным залам, украшенным узорными коврами и парчовыми занавесками, порхал дородный хозяин заведения, привечая самых желанных гостей. Большую часть мест занимали крупные землевладельцы, ростовщики, купцы, уважаемые триерархи, городские сановники и другие обеспеченные люди, коротающие время в компании томных прелестниц юга.