На мониторе появилось изображение пресс-конференции. Четыре губернатора. Естественно, все четверо – стопроцентные американцы, три белых, один чернокожий. Лина невесело вздохнула.

Ничего нового, да? Очередной мелкий внутренний конфликт глупых злобных арабов, управляемых великодушными и высококвалифицированными янки – безо всякого принуждения, по личному приглашению шейхов, по мандату ООН. Две с половиной тысячи бабуинов… пардон, бедуинов. Они умерли за пятнадцать минут – вряд ли их перестреляли, такое невозможно, скорее всего траванули каким-нибудь газом – специальным антитеррористическим, разрешенным к применению, только дозировку, как всегда, малость не рассчитали. Ну, бывает. Это еще ничего – две с половиной тыщи жмуриков. Лет пятнадцать-двадцать назад каждый год в Арабии гибло не меньше миллиона повстанцев, сепаратистов, террористов, фундаменталистов и прочих неправильных людей, действующих против интересов арабского народа. Теперь, считай, все устаканилось.

И чего у них в США не говорят? Врал все Иконников – ничего в Америке не скрывают – пожалуйста, вся информация доступна. Только разве что трактовать ее можно по-разному.

Лине никогда не было дела до арабов с их дурацкими проблемами. В Америку их перестали пускать лет тридцать назад – и слава Богу. Если не умеют вести себя как приличные люди, пусть живут среди своих желтых барханов. Одного она не понимала – зачем Америке нужно было соваться к арабам, объединять их в подобие приличного государства, нянчиться с ними… Ладно, раньше у арабов была нефть. Теперь она почти закончилась – так, сопли какие-то, жалкие остатки. Также понятно, что когда закончилась нефть, кончились и деньги, начались межарабские войны. Ну и пускай убивали бы друг дружку. Зачем нужно было добиваться мандата ООН, вводить войска, строить протяженные укрепления, держать тысячи солдат под страхом постоянного нападения?

Тоже спросить у Умника. Много вопросов к нему накопилось.

Лина переключилась на российское телевидение, пробежалась по каналам, опять наткнулась на новости.

– Очередная трагедия на территории оккупированного Соединенными Штатами Кувейта, – сказал диктор. – Большой лагерь арабских беженцев близ города Субба-аль-Салем подвергся нападению оккупационной армии, основная часть его населения, включая женщин и детей, безжалостно уничтожена, трупы их привезены к фортификационным сооружениям местного нефтекомплекса и свалены у стены для имитации нападения на нефтебазу. Общее количество жертв, по данным независимого информационного агентства «Аль-Джазира», превысило три тысячи человек. Как обычно бывает при таких войсковых операциях, наиболее здоровые арабские мужчины – около полутора тысяч человек – оставлены в живых и готовятся в настоящий момент для переправки на базу военнопленных в Гуантанамо. Там они пройдут карантин в течение трех месяцев, затем будут перевезены в штаты Юта и Невада и переданы военному ведомству США. Таким образом в течение последних восьми лет уже более пятисот тысяч молодых людей разных национальностей, захваченных на оккупированных территориях, доставлены в секретные военные комплексы североамериканского континента. Правительство США отказывается предоставить сведения, с какой целью это делается и что с этими людьми стало. По предположению известного специалиста по биотехнологиям Дерека Коэна, эмигрировавшего из США в Россию десять лет назад, большая часть этих незаконно интернированных людей используется для культивации геноприсадок in vivo, то есть в живых организмах. Это является грубейшим нарушением как минимум пяти пунктов гаагского протокола, кроме того нельзя забывать, что мандат ООН на ввод североамериканских войск в страны так называемых Объединенных арабских Штатов не подтвержден девятью из двенадцати стран – членов Совета безопасности…

Лина сидела с открытым ртом, с вытаращенными глазами. Она не верила. Такого бреда, такой идиотской лжи ей не приходилось слышать с экрана за всю жизнь. Эти русские совсем офонарели. Ну ладно – пропаганда, оно понятно… Но могли бы потрудиться выдумать что-то хоть отдаленно правдоподобное. В ту чушь, которую нес славянотюркский диктор, мог поверить только разве что абсолютный дебил.

Щелкнул замок, открылась дверь. Вошел Мефодий как-его-там-Иконников, вперевалочку прошествовал к центру комнаты, наклонился над экраном.

– Новости смотрите? Похвально. Как вам нравится русское телевидение?

– Дерьмо ваше телевидение, – грубо заявила Лина, приглушив звук компа. – Такая пурга… Слышала я о вашей пропаганде, но что она такая тупая, не думала. Вы что, всерьез рассчитываете, что в это может кто-нибудь поверить?

Иконников придвинул кресло, уселся в него, закинул ногу на ногу.

– Что вас так возмутило, милая барышня? – спросил он.

– Как что? Вот это! – Лина ткнула пальцем в экран, где чернобородый кривоносый тип в тюрбанчике размахивал руками и брызгал слюной – рассказывал о зверствах американцев и о справедливой борьбе исламских федаинов. – Мы, видите ли, оккупировали Арабию. И вовсю уничтожаем местное население. И мужиков их к себе вывозим, чтобы делать из них биопрепараты!

– Хм… – Иконников задумчиво сдвинул брови. – А вы полагаете, что это не так?

– Дурь все это!

– Дурь? Позвольте… – Иконников наклонился к пульту, прогулялся по нему подушечками пальцев, вызывая повтор программы несколькоминутной давности. Диктор снова появился на экране, снова забубнил о нападении на лагерь беженцев близ Субба-аль-Салем. – Ага, теперь понятно, – резюмировал Иконников. – Да-да, ужасно. Три тысячи убитых. Женщины и дети… Я понимаю, Лина, что у вас нет особых причин любить арабов, но что же вам, совсем их не жалко? Все-таки они люди, не мухи какие-нибудь.

– Вы всерьез думаете, что этих людей убили американские солдаты? – спросила Лина, пытаясь определить, действительно ли дурак доктор Иконников, или только притворяется оным.

– Если говорить об обычных американских солдатах, то вряд ли. Обычно их не посылают на карательные операции – очень грязная работенка, знаете ли, не всякий выдержит. Скорее, похоже на работу форсфайтеров. Да-да, наверняка их рук дело.

– Форсфайтеров? – Лина поперхнулась.

– Да. Почему вас так взволновало это слово?

– Да так… – Лина нервно передернула плечами, вспомнив Руди Картера. – Слышала это словечко от одного гада.

– Вы знаете, что это такое – форсфайтеры?

– Приблизительно. Переделанные, типа как я. Только они для войны переделаны. И еще говорят, что они жутко тупые.

– Можно сказать и так, – доктор кивнул. – Они тупые во всем, что не касается убийства. Но в бою они непревзойденные мастера. Бегут со скоростью сто километров в час, видят в темноте, нечувствительны к ядам, поэтому их можно бросать в бой одновременно с применением отравляющих веществ. Тащат на себе тяжелую четверную-пятерную броню без малейших усилий, вспрыгивают на трехметровую стену в одно касание. Наконец, у них нет инстинкта самосохранения, страх им неведом, впрочем, как и остальные чувства. Поэтому форсфайтеры редко доживают до конца боя. Одноразовый, так сказать, товар. И потому достаточно дешевый. Форсфайтеру не нужно платить, он не нуждается в страховке, не нужно даже везти его хоронить на родину – трупы форсфайтеров сжигают на месте или распыляют в дезинтеграторах, чтобы ни молекулы не досталось любопытным шпионам – русским, китайским и прочим.