Кентавр был намного крупнее раздолбана, но тот все равно преградил ему путь к сирене. Честер шустро увернулся, но раздолбан тут же затормозил, оставив на песке ровный, словно волшебный след, развернулся и возобновил нападение. Теперь, если Честер проигнорирует новую атаку, он получит удар в заднюю часть, которая, несмотря на пятно от слюны древопутаны, оставалась его гордостью. Если атака раздолбана увенчается успехом, то и эта часть тела кентавра станет ненамного симпатичнее ею лица. Так что Честеру пришлось повернуться лицом к противнику.

И это может продолжаться бесконечно. Раздолбан будет с радостью атаковать снова и снова, поднимая в воздух тучи песка после каждого промаха, а Честеру ведь надо бежать на зов сирены. Хочешь не хочешь, но раздолбана надо как-то остановить.

Бинк задумался; его талант, возможно, принимал участие в спасении от путаны, так как он свободно использует побуждения и магию других существ. Может, раздолбан — еще одно изобретение, призванное помешать ему приблизиться к сирене? В таком случае зверь должен был задержать его, а не Честера.

Честер, хитро маневрируя между атаками, в конце концов оказался прямо перед большим деревом. Чтобы не быть застигнутым врасплох, он не спускал с раздолбана глаз. При следующей атаке раздолбан воткнется прямо в ствол дерева, которое Честер обдуманно оставил у себя за спиной, используя, на свое счастье, глупость противника. А надо отметить, что эти животные чрезвычайно глупы.

Но тут Бинк увидел, что это за дерево.

— Честер, только не это! — закричал он, — Это…

И опять слишком поздно. Ну почему он всегда опаздывает? Это уже начинает действовать на нервы! Раздолбан бросился в атаку, Честер отскочил в сторону, послышался свист, напоминающий звук флейты, и раздолбан врезался лбом в дерево. Несмотря на размеры животного, удар был так силен, что встряхнул дерево до самых корней.

— …ананасовое дерево, — с опозданием закончил Бинк.

Но с дерева уже посыпались плоды: огромнейшие золотые спелые ананаски. Как только ананаска падала на землю, она взрывалась. Так эти деревья и размножались — взорвавшийся фрукт посылает свои семена, как шрапнель, во все стороны, а потом, с помощью удачи и магии, может вырасти новое ананасовое дерево. Но вот стоять рядом с деревом в такой момент вряд ли безопасно.

Одна из ананасок упала раз долбану прямо на крестец. Зверь заблеял и повернулся посмотреть, что случилось. Его огузок был опален и разбит, и что-либо предпринимать было уже поздно. Вокруг взрывались другие ананаски. Одна из них падала как раз перед раздолбаном. С воинственным фырканьем животное смело бросилось вперед, чтобы разделаться с ней, и поймало ее прямо на рога. Последовавший взрыв вышиб и то немногое, что было у бедной твари в голове, — счастливо блея, раздолбан побрел прочь.

А в это время Честер отплясывал замысловатый танец, стараясь уберечь свой развевающийся хвост и гладкие лошадиные бока от валящейся на него напасти. Он уклонялся от ананасок, падавших слева, справа и спереди, но вот те, что летели сзади, создавали ему затруднения. Одна ананаска чуть не села ему на хвост, точнее сказать, задела кончик хвоста. Честер великолепным маневром вывел из опасной зоны свою заднюю — лошадиную — часть, но в результате вакантное место, где только что был хвост, заняла голова.

Ананаска взорвалась. Взрыв произошел как раз у Честера под подбородком. Пламя и дым скрыли его голову, затем воздух прояснился, а пораженный Честер так и продолжал стоять на том же самом месте.

Бинк обнаружил, что, несмотря на беспокойство о друге, бежать назад он не в состоянии. Частично это происходило из-за того, что его продолжала манить песня сирены, разрешавшая остановиться, но не вернуться, а в основном потому, что озерная тропинка вела только в одном направлении. Она была твердой при движении вперед, но, когда Бинк поворачивал обратно, перед ним лежала просто вода. Озеро было небольшим, но, похоже, очень глубоким, а Бинк побаивался пуститься к берегу вплавь. Злая магия могла таиться в глубине. Так что оставалось только наблюдать и кричать.

— Честер! С тобой все в порядке?

Кентавр стоял на месте, медленно тряся головой. Взрыв не нанес большого вреда внешности кентавра, к тому же она с самого начала оставляла желать лучшего, а вот замечательный ум Честера вызывал у Бинка тревогу. Вдруг ананаска повредила ему мозги?

— Честер! Ты слышишь меня?

Затем, когда Честер проигнорировал его призывы, Бинк понял, в чем вся трудность. От взрыва Честер оглох!

Бинк начал яростно размахивать руками, и в конце концов Честер его заметил.

— Говори громче! Я тебя не слышу! — Затем кентавр и сам сообразил, что случилось. — Я оглох! Я ничего не слышу!

По крайней мере, в остальном на первый взгляд он, казалось, не пострадал. Теперь, успокоившись, Бинк почувствовал, что его опять влечет голос сирены. И он возобновил свой путь.

— Да черт с ней, с этой сиреной! — звал его Честер. — Я вот теперь ее не слышу. Тащиться туда просто идиотизм. Там же явная смерть.

Кромби быстро освободился от принуждения там, у древопутаны, но сдался сирене. Теперь Честер освободился от зова сирены с помощью раздолбана. Все это, наверно, благодаря таланту Бинка! Но сам Бинк тем не менее оставался на крючке у сирены. Он повернулся и пошел в сторону острова. Кромби и добрый волшебник уже почти достигли острова, ведь они в отличие от Бинка не задерживались в пути.