– Нашла, но… – Лиерия отвернулась и вздохнула.

– Но?..

– Но он не пожелал даже говорить о княжеской короне. Он чуть ли не высмеял меня, обозвав эти замыслы дурацкими амбициями. – В тихом голосе сестры ощущался едва сдерживаемый крик. – Хотя я объяснила ему, что ты вообще не готов к такой роли.

Энелион пожал плечами. Он действительно не имел ни малейшего желания становиться князем, даже если отбросить тот факт, что само княжество вместе с завоевавшим его Дором давно стали всего лишь провинцией огромной соседней страны, занимающей почти всю территорию каверны. Но что-то не давало ему покоя, поселившись внутри, как червь в еще здоровом с виду плоде. Виноват ли в этом сегодняшний странный сон? Или причина лежит глубже? Может, все же сходить к ведающей? К обычной честной ведающей, чей разум не замутнен стремлением взять реванш в давно оконченной партии? Энелион вздохнул.

Лиерия оторвалась от созерцания каких-то своих вещичек и безделушек и снова подняла голову:

– Садись, – кивнула она на кресло. – Мне надо поговорить с тобой.

Энели послушно сел и приготовился слушать. Все же, несмотря на разногласия, он любил сестру и уважал ее цепкий ум и непреклонную волю. То, что ей довелось испытать, могло сломить и сильного мужчину, но эта девушка, а тогда еще девочка, сумела перенести все и остаться собой. Хотя, конечно, здоровья ей это не добавило.

– Я хочу поговорить с тобой вот о чем, – начала она – Теперь ты знаешь, что наш брат, на которого я возлагала большие надежды, отказался от престола. Я не могу его винить, но этот отказ возвращает нас к прерванному разговору.

Энели хорошо помнил разговор, который затеяла сестра буквально на второй день после того, как выкупила своего брата из сомнительного заведения, где он работал танцором последние несколько лет, и привезла в свой маленький дом на окраине дорской столицы. Тогда Лиерия была убеждена, что брат с радостью примет идею восстановления княжеской власти на территории Дайна с Энелионом в качестве князя. Еще не очухавшийся от прежней жизни княжич в первый момент был просто в ужасе от такой перспективы, о чем открыто сообщил сестре. Они повздорили, после чего Энели чуть не сорвался на истерику. Позже княжна не раз пыталась вернуться к этой теме то с той, то с другой стороны, но всякий раз Энелион старательно уводил разговор в сторону, чтобы не обидеть сестру и в то же время не обнадеживать ее несбыточными надеждами. В результате Лиерия махнула на него рукой и сосредоточилась на поисках среднего брата, который, по слухам, не ушел вместе с отцом и своим близнецом Эйранелом. И вот теперь ее последняя надежда рухнула. Энели опять придется выслушивать планы сестры в отношении него самого в роли князя.

– Тебе должно быть известно, что наш отец в случае гибели старшего сына собирался передать княжество Эйранелу, – сообщила она.

Энелион только еще раз пожал плечами: во времена, когда отец мог говорить об этом, княжич был слишком мал, чтобы придать данной теме серьезное значение.

– Но Эйранел ушел вместе с отцом и вернуться не смог. – В голосе княжны звучала глубокая печаль. – Даже Мелианор не знает, что с ними произошло там, куда они ушли. Единственное, что он подтвердил – оба живы и здоровы. Он сам отказался становиться князем наотрез, но обещал помощь любому достойному преемнику отца. – Княжна запнулась. – Если бы не твое отношение и твои интересы, я не стала бы и думать о другой кандидатуре, но…

– Что «но»?! – Энелиона неожиданно задело подобное отношение сестры, хотя он сам же и дал повод к нему.

– Ты сам сказал, что не готов и не хочешь думать ни о чем, кроме танцев! – Голос сестры обвинял, но в нем уже не чувствовалось прежней уверенности в своей правоте.

Что же изменилось? Энели не понимал этого сам, но почувствовал изменившуюся реакцию сестры.

– Я сказал, что не готов! – произнес он, сам не понимая, почему говорит так. – Но с той поры прошло достаточно времени.

Сестра глядела на него во все глаза, затаив дыхание.

– Мне еще надо все хорошо осмыслить, но, возможно, ты в чем-то была права.

– Ты согласен?! – Удивлению Лиерии не было предела, и причина крылась не только в словах брата, она почувствовала в Энели нечто новое, и оно вселяло надежду.

– Я сказал, что должен всесторонне рассмотреть твою идею и уже после этого дам окончательный ответ, насколько реально ее осуществление.

На глазах княжны появились слезы, она не верила своим ушам. С ней говорил Князь, или, во всяком случае, тот, кто по праву может им стать.

Двое юношей и подросток неспешно топали по предместью очередного крошечного городка где-то недалеко от условной границы среднего и южного Дора. Весенний воздух кружил голову, неприхотливые низкорослые кустики альгоры вдоль улиц покрылись желтыми цветами так густо, что не было видно веток, а сверху уже веяло пронзительным дурманящим ароматом зацветающих лайовых деревьев. На севере лайи встречались редко, но достаточно было одного дерева, чтобы за несколько кварталов уловить их необыкновенный аромат. В северных предгорьях это растение считалось символом окончательной победы тепла над стужей, если оно зацвело, то заморозков больше не будет, поэтому цветение лайи издревле негласно считалось началом лета. Здесь же, судя по наблюдениям Элви, лайи росли повсюду – и в палисадниках селений, и просто вдоль дорог, и между возделываемых полей. Еще день-два, и розовый шквал зацветающих деревьев захлестнет всю округу ароматной пеной и покатится на север, на родину, утверждая победу возрождения над стылым безвременьем. Сердце защемило.

Зиму Элви провел за изучением магии. Мастер Ринальди не мог нарадоваться успехам ученика, ставшего куда более собранным, непонятные эффекты от его действий практически исчезли. В свободное время юноша чаще всего пропадал в доме брата. Там же нередко появлялся Торни Велари, который оказывал немалую поддержку Альтанее с организацией легальных мероприятий в поддержку интересов простых жителей провинции. Элви охотно участвовал в общих делах, но порой накатывали тоска и безразличие.

Как только растаял снег, друзья начали собираться в дорогу. Арви наконец-то исполнилось семнадцать, и он стал полноправным гражданином Дора. Юного Сайвионе Этени тут же оформили слугой Арвио. Всем троим выписали новую подорожную до игмалионской столицы, причем Элвио, к удивлению товарищей, получил из рук Торни Велари бумагу о том, что Элвиоран Лари является полноправным гражданином королевства Игмалион.