Шрифт:
В. Фалин
Приложение 10
Докладная записка В.М. Фалина М.С. Горбачеву. 3 мая 1988 года
Уважаемый Михаил Сергеевич!
Для размышления два отрывка из работ Ф. Энгельса и К. Маркса.
«...Если до конца прошлого столетия естествознание было преимущественно собирающейнаукой, наукой о законченных предметах, то в нашем веке оно стало в сущности упорядочивающейнаукой, наукой о процессах, о происхождении и развитии этих процессов и о связи, соединяющей эти процессы в одно великое целое... Но то, что применимо к природе, которую мы понимаем сегодня как исторический процесс развития, применимо также ко всем отраслям истории общества...» (Ф. Энгельс. Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии. К. Маркс и Ф. Энгельс.Соч., т. 21, с. 303, 305).
А К. Маркс, совсем молодой (1843 г.): «Управление религии, как иллюзорногосчастья народа, есть требование его действительногосчастья. Требование отказа от иллюзий о своем положении есть требование отказа от такого положения, которое нуждается в иллюзиях» (Соч., т. I, с. 415).
Мне представляется, здесь выражена суть наших внутренних и внешних проблем. Применительно к Ф. Энгельсу с одной, понятно, поправкой: на каком-то этапе наше общество порвало с системным подходом при анализе процессов и вернулось к собирательству до кучи, к пресловутому валу и бездонному равнодушию с их неизбежными следствиями — утратой позитивной цели, смешением действительно важного и третьестепенного, притуплением чувства не только возможной выгоды, но и реальной опасности.
В сущности, СССР на каком-то этапе стал терять во внешней политике родовые признаки общества принципиально нового типа с качественно отличными от прошлых эпох идеалами. Исподволь, де-факто мы не просто втянулись в подражание военным технологиям, создававшимся на капиталистическом Западе, но в немалой степени инфицировались его психологией, чуждой нравственности верой в силу как конечный аргумент в споре, недооценкой роли народных масс — наших естественных союзников. В итоге Советский Союз шаг за шагом подрастерял огромный моральный капитал, который он приобрел благодаря решающему вкладу в разгром нацизма, и вынужден был перейти на главных направлениях развития к позиционной обороне.
Кризис нашей политики в конце 70-х — начале 80-х гг. в какой-то мере закономерен. Это была сугубо утилитарная и во многом догматическая политика, завязанная на девять десятых, если не больше, на сотрудничество с США и тем поставившая себя в зависимость от Вашингтона. Это была, далее, политика, дошедшая в волюнтаризме до крайней черты, ибо игнорировала воздействие конфронтации, особенно обременительной для советского общества как экономически менее развитого и географически более уязвимого, на жизненные условия народа, на наше социальное развитие. Это была, наконец, в чем-то авантюристическая политика, поскольку она руководствовалась не реалиями, а абстрактными видениями, обрекавшими капитализм на неотвратимый упадок и социализм на неизбежное торжество.
Опыт двух с половиной лет перестройки есть очевидное свидетельство того, насколько мы сами без всякой видимой нужды урезали в прошедшие годы себе крылья, в какие испытания позволили себя втянуть, какие дополнительные угрозы на себя навлечь. Ни от чего не отступившись, ничем не пожертвовав из наших интересов или интересов наших друзей, КПСС совершила новую революцию в представлениях людей о войне и мире, когда решительно потребовала качественного обновления мышления, вернула величие ленинскому декрету о мире, предавшему анафеме войны между государствами. Встав на твердую почву фактов, только фактов и всех фактов, партия строго спросила прежде всего сама себя, что в наших представлениях истинно и что ложно, что по сути согласуется с социализмом и что лишь при насилии над здравым смыслом может быть соединено с ним.
При всей важности конкретных инициатив и договоренностей, достигнутых за последние пару лет, наиглавнейшее наше завоевание в том, что новое мышление, предложенное КПСС и выразившее назревшие потребности цивилизации, подняло всю мировую политику на более высокую ступень, перевело ее в соответствующее времени качество, открыло перед народами позитивную перспективу. Люди не могут жить вчерашним или только сегодняшним днем. Лишенные будущего, они деградируют духовно, и с ними тяготеет к упадку любой строй.
Если всего несколько десятилетий назад вопрос ставился так — предотвращение войны возможно, нет фатальной неизбежности войны, то теперь задача формулируется иначе — недопущение войны есть непременное условие сохранения жизни на земле, условие существования любого государства безотносительно к его режиму или строю. Если еще вчера мирное сосуществование кое-кем рассматривалось как предпочтительная форма классовой борьбы на международной арене, то сейчас мирное сосуществование есть предпосылка самосохранения со всеми присущими каждому особенностями.
КПСС не сводит дело к недопущению только ядерной войны. Нет, преступно и недопустимо использование любого оружия в качестве инструмента национальной политики государств или угрозы его использования. Обеспечение безопасности становится преимущественно политической задачей и, следовательно, не оставляет места ни для какого насилия и политики силы во всех ее разновидностях. Политика силы должна, по нашему глубокому убеждению, безвозвратно кануть в прошлое. С нею должно исчезнуть разделение международного сообщества по ранжиру, тем более — на нации отверженные и привилегированные, ведомые и ведущие. Формальное равенство должно быть заменено подлинным равноправием. Только тогда не будет почвы для конфликтов и добрососедство перестанет быть лишь мечтой.