– Хотя бы пару часов с ним в постели...
– донесся мечтательный голос стоявшей слева девушки.

Кассандра повернулась и увидела, что эти бесстыдные слова произнесла незнакомка с синими волосами. Она смотрела на ложу Рорка, и покусывала губу.

– Ну да, разбежалась, - спустила её с небес на землю другая претендентка.
– Он наверняка дико разборчив, Нат.

– А ты что думаешь?
– толкнула нииду острым локотком та, кого назвали Нат.

– Я думаю, он может себе позволить быть разборчивым, - спокойно ответила девушка и прищурилась, увидев скользнувшую по лицу грияна усмешку.

– Вот именно!
– вздохнула стройная блондинка, стоявшая чуть поодаль.
– Так что, Нат, у тебя нет шансов. С такими-то волосами.

После этих слов ещё несколько спорщиц включились в ожесточенную перепалку о том, у кого больше шансов стать избранницей левхойта. Слушать их сразу расхотелось.

– А ты, почему молчишь?
– тронула новенькую за плечо одна из претенденток, та самая с лицом восточного типа и красивыми раскосыми глазами.

– Да что тут обсуждать?
– пожала плечами Кэсс.
– Вы его делите, как кусок пирога. Ну, привлекательный, но что с того?

– Можно подумать, ты знаешь мужчину лучше!
– фыркнула азиатка и демонстративно отвернулась, не желая выслушивать, что там собеседница промямлит в своё оправдание.

А ведь та едва не раскрыла рот, чтобы ответить. Однако вовремя опомнилась и непроизвольно дотронулась до плеча, где обнаружила сегодня огненную саламандру.

– Курицы глупые, - в пустоту, прошептала девушка.
– И почему-то я уверена, ты прекрасно слышишь этот разговор, и наслаждаешься.

Рорк медленно повернулся, на темном лице промелькнула тень усмешки, и левхойт, глядя в глаза претендентке, одними губами произнес:

– Туше.

Кассандра, подчиняясь проказливому ребенку внутри себя, отвесила дурашливый поклон, и улыбнулась, когда левхойт также галантно отсалютовал ей в ответ.

Все это безобидное паясничанье прервал все тот же громогласный голос, упавший сверху:

– Итак, первое испытание! Каждая из вас должна выбрать животное, поймать и приручить его. На все это дается четверть часа.

Рорк из своей ложи приказал:

– Выпускайте!
– и перевернул стоявшие рядом песочные часы.

Вот так. Ни тебе фанфар. Ни волшебных манипуляций. Ни загадочных мистических ритуалов. Все просто и даже как-то... обыденно.

И в этот самый миг, когда мысль о приземленности бытия еще витала в воздухе, каменная стена справа утратила плотность, превратившись в изогнутую арку, и в эту арку вдруг помчалось, полетело, поползло такое количество самых разнообразных тварей, что стало жутко - ну как сожрут или растопчут? У Кэсс зарябило в глазах. Львы, змеи, игуаны, голуби, лошади... Все испуганные, мечущиеся в поисках выхода, шарахающиеся друг от друга и от претенденток, агрессивные, возбужденные.

Кэсс, мысленно вознося благодарственную молитву небесам за свою работу в кафешке, ловко просочилась между остальными претендентками и вжалась в стену. Она не знала, почему, но была уверена - в центре ей делать нечего.

– Только бы копытом в голову не получить, - шептала девушка, увертываясь от мечущихся животных.

Лишь оказавшись подальше от всеобщей оруще-вопяще-рычаще-скулящей свалки, ниида Амона с облегчением выдохнула и опустилась на песок арены. Похоже, первое соревнование проиграно всухую. Но возвращаться в ту кучу малу, откуда слышались крики боли и ярости, она не собиралась.

Конечно, проигрывать обидно. Кэсс была по-спортивному азартной, иной раз, в попытке отбить мяч во время игры в пляжный волейбол, он бесславно растягивалась на песке, не боясь падения, как многие девчонки. Но здесь - не пляж, где отделаешься в лучшем случае песком в глазах и во рту. По Поприщу носились разъяренные звери, способные и покалечить и убить. А уползать отсюда с выбитыми зубами или откушенной рукой совсем не хотелось. С другой стороны, проиграть обидно. Ну, такая вот кому понравится быть хуже и трусливее других? Да и вообще - зря что ли, столько ехала сюда и столько терпела, чтобы срезаться на полпути?

И тут, словно в ответ на ее смятенные размышления из общей свалки деловитой трусцой вынырнула самая обыкновенная серая коза. Животное подбежало к неподвижно сидящей Кассандре и остановилось, с облегчением видя, что тут не пытаются схватить за хвост или рога. Кстати, о последних. Судя по обрывку одежды на левом - животина отбивалась всерьез. Смерив прижавшуюся к стене внимательным взглядом желтых глаз, парнокопытное, словно жалуясь на свою нелегкую долю, заблеяло, мол, гляди, как меня там! Претендентка с сочувствием смотрела на когда-то серебристые бока, покрытые сейчас багровыми рубцами и грязными разводами, на обломок правого рога и темную кровь на усталой морде.