– О чем ты думал, проникая на мою территорию? Немедленно объясни, как пролез в дом! – потребовала я и – осеклась.

Большей глупости и сказать нельзя. Этот четверолапый кекс неспособен передавать собственные мысли словами, и сомневаюсь, что у него вообще есть хоть какие-нибудь мысли.

Я просунула под кровать руку и попыталась схватить Маффина. Пагль задрал верхнюю губу, оскалился, и стало видно, что у него… розовые зубы. На мгновение я опешила, а псина громко кашлянула. До моего носа незамедлительно долетел знакомый фруктовый аромат.

– Маффи! – возмутилась я, полностью протискиваясь под кровать. – Ты сожрал тюбик моего геля для губ! Залез без спроса в ванную и похозяйничал там! Ну, кекс, погоди…

Я снова попыталась схватить вредину, но Маффин вжался в стену и завилял хвостом.

Мне стало смешно.

– Так-то лучше. Ладно, сиди там сколько пожелаешь, а я не намерена лежать на полу целый день. Сейчас вылезу и отправлюсь за твоими хозяевами, пусть сами тебя вытаскивают.

Собачка шумно вздохнула.

– Надеюсь, тебе очень стыдно, – укоризненно сказала я и задом наперед начала выползать из-под низко нависшего матраса.

Спустя мгновение я почти выползла из-под кровати, но вот с головой случилась заминка – что-то ее не пускало. Я предприняла еше несколько попыток выбраться наружу, но безуспешно. Мешали уши, или затылок, или вообще не пойми что. По какой-то причине моя совсем даже не крупная голова легко всунулась под кровать, а вот высовываться не желала. Стало немного обидно. Получается, попа у меня меньше черепа? Я смахиваю на инопланетное чудовище, о которых так любят снимать кино? Помните, как выглядит внеземной монстр в большинстве фильмов – обычно зеленый, с огромной головой-тыквой и телом червяка, вставшего на ноги. Хотя, пардон, у беспозвоночных конечностей нет, и находиться в вертикальном положении они неспособны.

Маффин начал тихо подвывать.

– Замолчи немедленно! – велела я. Но тут же вспомнила слова Трофимовых о том, что собака недавно прилетела из США, и попыталась найти с ней общий язык: – Ай лав ю, дарлинг.

На том мой словарный запас почти иссяк. В школе ученица Тараканова вполне прилично овладела немецким, а вот в английском я ни в зуб ногой.

Маффин завизжал, в секунду дополз до моей головы и начал истово облизывать лицо. Язык собачки оказался липким, и я чуть не скончалась от смеси ароматов из ее пасти. Пахло рыбой, яйцами, тухлой капустой и моим любимым клубничным гелем для губ.

– Отстань, Маффи, – простонала я. – Гоу хоум, май лав!

Но пагль, услышав от незнакомки слова любви на понятном и родном для него языке, пришел в буйный восторг и никак не мог уняться. Чтобы избавиться от собачьих поцелуев, я заработала локтями, снова вся очутилась под матрасом, почти уперлась макушкой в стену и вдруг сообразила: если моя голова пролезла в щель лбом вперед, то в этой же позиции она должна и вылезти. Мне надо лишь развернуться, и дело с концом.

Извиваясь, как уж, я сумела-таки совершить оборот на триста шестьдесят градусов. И только хотела начать путь в обратном направлении, как Маффи, до сих пор упорно следовавший за мной, попытался встать и стукнулся головой о решетку, на которой лежал матрас. Послышался сердитый писк, и тут же на пол упала… мышь. Я не боюсь грызунов, но, согласитесь, обнаружить, что в матрасе, на котором ты мирно спишь ночью, живет полевка, не очень-то приятно. Я ойкнула и зашипела:

– Пошла вон отсюда! Сгинь, пока цела! Маффин наполовину бигль, а собак этой породы несколько столетий разводят для охоты.

Но маленький серый зверек спокойно сел на задние лапки и стал чистить передние друг о друга. Маффи, все время до этого преданно смотревший только на меня, повернул голову и напрягся. Пагль выпучил глаза, я даже испугалась, что они сейчас вывалятся из орбит.

– Не трогай мышку! Она хорошая!

Услышав мой вопль, Маффи замер. Я постаралась найти в памяти еще какие-нибудь английские слова и произнесла:

– Москва итс кэпитал фон совьет унион [18] .

Пагль икнул, попытался вскочить и снова стукнулся головой о матрас. На пол упала вторая непрошеная гостья.

– Сколько вас там? – обомлела я.

Маффин отчаянно завизжал, заскреб лапами по полу, а серые нахалки переглянулись и тихонько направились в сторону собаки. Пагль, продолжая стенать, вжался в мой бок.

– Эй, ты боишься грызунов? – засмеялась я. – Не волнуйся, они тебя не тронут.

Не успели эти слова сорваться с моего языка, как негодницы кинулись на пагля. Одна вцепилась Маффи в ухо, другая в хвост.

– Ну вы даете! – разозлилась я. – Впервые встречаю такую наглую парочку. Оставьте бедную собачку в покое!

Но мыши не обращали на меня ни малейшего внимания, они перебрались на спину перепуганного до предела Маффина и начали яростно скрести его шкуру лапками.

Я попыталась согнать разбойниц, но они совершенно игнорировали присутствие человека. А на поле боя, то есть под кроватью, не было ничего, что могло бы помочь мне в битве с маленькими пакостницами: ни веника, ни тряпки, ни ведра с водой.