– Ни в коем случае. Дослушайте, пожалуйста до конца: броненосец не мог после заведения пластыря догнать основные силы, и присоединился к крейсерам Энквиста, схлестнувшимися с остатками крейсерских отрядов японцев. Мало того - именно 'Пересвет' переломил этот бой и прикрыл наших, которые вполне могли бы нахвататься попаданий так, что не все дотащились бы до Владивостока...

– Я вас понял, - перебил Рожественский.
– Ну что же, это будет не первый случай, когда капитан первого ранга получит 'Георгиевский крест' на шею. А уважаемый Николай Оттович...

– Несомненно крест заслужил, - прервал командующего Вирен, - Но он был ранен и выбыл из строя в завязке схватки с крейсерами японцев. Дальше 'Пересветом' командовал старший офицер, вернее, исполняющий должность старшего офицера.

– Вообще проблем не вижу - к 'Георгию' его, и вся недолга, - удивился Рожественский.

– Уже имеет. И, - Вирен не хотел лишний раз поставить Рожественского в неудобное положение, - лейтенанта он получил чуть больше года назад. И особых проблем с награждением нет - представить к Владимиру с мечами или к золотому оружию... Я не об этом, Зиновий Петрович - героев-то среди офицерской молодёжи хватает. И во время войны они себя проявляют. Но мир не за горами...

– Что вы хотите этим сказать? Вы против мира?

– Нет, конечно. Но вот как раз этот лейтенант и кавалер трёх боевых орденов...

– Вы так подробно знаете о каждом обер-офицере флота?
– вскинул брови командующий.

– Нет, разумеется. Не буду скрывать: я даже был посажёным отцом на свадьбе этого юноши. Но дело не в нём - он просто яркий пример сложившейся на флоте ситуации: в военное время он сделал головокружительную карьеру. И по праву, смею вас уверить. А не было бы войны - так и громыхал бы до сих пор в чинах мичманских.

– Пожалуй вы правы, Роберт Николаевич. А что не так?

– А то, что в мирное время будут выдвигаться не 'бойцы', а угодные начальству и удобные исполнители. Нудно выплавывать ценз и получать очередные чины. И становиться командирами кораблей, зачастую, не будучи способными командовать ими в бою. В этой войне таких примеров было немало, не так ли?

– Бывало. Но пока вы говорите только о минусах. Критиковать сложившуюся систему несложно. А что 'вместо'?..

– Если бы я не думал над этим вопросом, то и не начинал бы данный разговор с вами.

Во-первых: Выпускник Морского Училища, мичман, сразу обходит на ранг своего сухопутного коллегу, который выпускается подпоручиком. Это понятно - морская служба менее комфортна и более сложна, чем на суше. Потом он получает лейтенанта, соответствующего штабс-капитану, а потом ... пропасть. До капитана второго ранга ему служить и служить...

– Совершенно напрасно, - начал слегка раздражаться Рожественский, - вы стараетесь мне напомнить специфику производства в следующий чин на флоте. Я с этой процедурой прекрасно знаком. Чего вы хотите добиться?

– Я, если смогу вас убедить, - Вирен был готов к такой реакции командующего, - хочу, чтобы вы поддержали моё предложение: восстановить на флоте дополнительный чин: 'капитан-лейтенант'.

– Но ведь он упразднён два десятка лет назад.

В голове Вирена заметались мысли, которые категорически не рекомендуется высказывать своему начальству. Поскольку они о степени сообразительности этого самого начальства...

– Я это знаю, Зиновий Петрович, - терпеливо продолжил контр-адмирал, - но прошу понять мою мысль: со дня на день будет заключён мир. Ну хорошо, не завтра и не через неделю, но судьба войны практически решена. И эта война дала нам возможность выявить наиболее толковых, инициативных и мужественных офицеров. И нужно постараться создать механизм, который поможет им скорее продвигаться по службе, чтобы они не находились в равных условиях с теми, кто просто честно служит...

– Ну, знаете ли, таковые тоже нужны.

– Несомненно, но на мостиках крейсеров и броненосцев следующей войны должны стоять не они. А те, кто хоть и младше по времени производства, но настоящие бойцы. А при существующей системе, в мирное время, расти в чинах они будут вне зависимости от своих талантов.

Так вот: чин капитан-лейтенанта, это 'ступенька', на которую можно подтолкнуть перспективного офицера не вызывая возмущения ни у начальства, ни у сослуживцев. Возможность дать ему должность, на которой можно набраться опыта не только в боевом, но и в хозяйственно-административном плане.

– Убедительно излагаете, Роберт Николаевич, - усмехнулся Рожественский.
– Я обещаю обдумать ваше предложение. А пока - прошу меня извинить - вон уже Варвара Сергеевна за мной поспешает - пора на обед. В госпитале расписание почище, чем на эскадре. Честь имею!

Адмиралы простились.

Беременная женщина, конечно, не хорошеет. Да этого быть и не должно - сама природа делает всё, для того, чтобы мужчина не мешал заниматься самым на данный момент важным делом - готовиться произвести на свет новую жизнь. Но в глазах этого самого мужчины, любимая, готовящаяся стать матерью его ребёнка - самое прекрасное, самое восхитительное существо на свете.