— Не о чем.

— Нет, есть о чем.

Он опять схватил меня за руку. Он стоял совсем рядом, лицо хмурое и какое-то отрешенное. Я поняла, что он не просто пьян, — он едва стоит на ногах.

— Тебе бы не мешало лечь в постель, — вздохнула я.

— Ты меня приглашаешь?

— Нет.

— Нет? Почему же? Вроде мы неплохо ладили…

— Все в прошлом.

— Вот как? Теперь тебе нужен Рахманов. Что ж, вы отличная пара. В самом деле. И он не будет возражать против Ника. Они будут трахать тебя по очереди, а могут и вместе, ведь они большие приятели.

— Что ты несешь? — покачала я головой.

— Я говорю о твоем Полозове. Он убийца, слышишь? И ты знаешь об этом. Прекрасно знаешь. Ты была тогда в баре. Вот, взгляни… — Он сунул мне под нос фотографию. На ней у меня были темные волосы, стрижка каре и яркие губы. — Да, это была ты. Вы убили моего друга.

— Не стоит пить так много, — вздохнула я. — Ладно, идем ко мне, я уже насквозь промокла.

Мы поднялись в мою квартиру. Я оставила Борьку в комнате, а сама пошла в ванную, чтобы немного согреться под душем. И очень надеялась, что, пока меня не будет, он уснет. Но, выйдя из душа, я обнаружила его с рюмкой коньяка в руке, фотография лежала на столе, Борька пялился на нее и качал головой с таким видом, точно отказывался верить своим глазам.

— Это твой Ник, да? — перевел он взгляд на меня. — Он его убил?

— Понятия не имею, кто кого убил, — разозлилась я. — Насколько мне известно, речь там шла о пьяной драке. Разве нет?

— Гениально! — Борька захлопал в ладоши, отставив в сторону бокал. — Гениально. Ты загримировалась и подцепила его в баре, а эта фотография…

— Ты не пробовал меня загримировать под Деми Мур? У моей подружки, например, это отлично получается. — Я повертела снимок в руках и бросила на стол. — Фотография не доказательство, а дерьмо. И ты это знаешь. Я никогда не видела твоего друга, так что ментов на меня ты натравил напрасно.

— Не переживай, тебя отмажут, — пьяно засмеялся Борька. — У тебя ведь лучший в городе адвокат. Такая же мразь, как и ты.

— Все, катись отсюда! — потребовала я.

— Не нравится? — Он опять засмеялся, но смех неожиданно смолк. Борька закрыл лицо руками и замер так на некоторое время.

— Зачем ты пришел? — вздохнула я.

— Ненавижу себя, — пробормотал он. Я сообразила, что он плачет пьяными, беспомощными слезами. — Ненавижу.

— Отправляйся домой, тебе завтра на работу.

— К черту работу! У меня запой. Я пью со вчерашнего дня, потому что еще вчера понял, что пойду к тебе. Буду лить слезы и уговаривать тебя не бросать меня. Смешно?

— Не очень, — пожала я плечами. На самом деле смешно мне не было совсем. Даже наоборот. Терпеть не могу истерик, особенно мужских.

— Вчера я не застал тебя дома. Очень надеялся, что не застану, не хотелось всего этого… А потом.., потом болтался по улицам и мечтал только об одном — увидеть тебя. Ты была с ним, да? Скажи, что моя ревность — плод моего воображения. Скажи, я поверю. — Он смотрел на меня, но мне нечего было ему ответить.

— Хочешь, сварю тебе кофе?

— Кофе? Хорошо, кофе… Ну зачем я пришел, господи? — начал бормотать он. — Неужели, как какой-нибудь мальчишка, не могу обойтись без драматической сцены? Зачем мне это? Ты ведь не глупый парень, Боря, не лучше ли уйти без долгих объяснений… Просто уйти…

— Хорошая идея, — согласилась я, ставя перед ним чашку. — Выпей кофе и отправляйся домой, я вызову тебе такси.

— Как ты могла спутаться с таким кретином? С безмозглой куклой, надутым индюком…

— Ты несправедлив к нему, — спокойно пожала я плечами. — И сам знаешь об этом.

— Разумеется. Он красив, он чертовски умен, он неотразим, если угодно. Судя по тебе, он со своим взглядом действует на женщин, как удав на кролика. Юлька, я знаю этого типа двенадцать лет. Не думай, что сейчас во мне говорит ревность. До встречи с тобой Рахманов был мне так же отвратителен, как и сегодня. Он тупой, беспринципный красавчик с непомерным честолюбием.

— Не думай, что открываешь мне глаза, — заметила я. — Я не хуже тебя знаю, что он собой представляет.

— Значит, я прав? Все дело в твоем Нике? Он тебя шантажирует, да? Я докопаюсь до истины, вот увидишь. Даже если мне потребуется потратить на это всю мою жизнь.

«Она может оказаться совсем короткой», — глядя в его глаза, подумала я, а вслух сказала:

— Дело не в Рахманове, а в нас с тобой. Не будь его, нашелся бы кто-то другой. Не питай иллюзий. Мы никогда не будем вместе. У меня и в мыслях такого не было.

— Ты просто шлюха, — кивнул он.

— Конечно, — согласилась я. — Если хочешь, можешь высказываться на мой счет сколько угодно, я готова выслушать. Вдруг тебе станет легче?