И вдруг:

– - Привет!

Ты слышишь откуда-то сбоку короткое слово, и чувствуешь следом несильный толчок. И тот час хоть в прорву исчезни с концами -- земляк! Земляк, паренек из родного поселка. Ровесник, не друг, не приятель, но очень хороший знакомый, он знает и помнит тебя с самых маленьких лет. Он чист и опрятен, прилично одет и по моде, он, дико таращась, взирает сейчас на тебя:

– - Ты?!

Ты --- это почти вундеркинд и несменный отличник со школьной почетной Доски; чемпион на районных спортивных дорожках, по окончании школы престижный студент, затем на завидной работе, житель столичный с центральной квартирой в течение нескольких лет. И даже!
– - чего-то такого еще написал. В солидном журнале дебютный рассказ напечатали, в поселке услышали многие отрывок по радио, и вмиг вся округа узнала, такого в округе никто не достиг.

И вот ты в измятом, чумазом халате с каким-то ослизлым гнильем на руках.

– - Ты-ы?!.. здесь?

Он, дико таращась, взирает сейчас на тебя как на диво:

– - Ты что здесь забыл? Подработать здесь взялся?

В ответ ты лепечешь какую-то жалкую чушь. Мол, "выйти в народ" я решился, живые сюжеты решил поискать на низах. Вот потому и такая картинка, что видишь на диво, да только иначе нельзя. Ведь коль уж собрался о жизни сказать без обмана, то должен познать эту жизнь изнутри без прикрас, изведать не только с лощеной наружной картинки, но на мозольных и потных руках. И потому так глаза не таращи, приятель, и так далеко их не пучь, ведь то, что ты видишь всего лишь экзотика, маска, мотив преходящий. Мотив этот грустный и странный с побочного взгляда, но иначе как поступить?

Ты выдвигаешь случайный каприз плюс большие мотивы на объяснение грустной и странной картины, и должен по правильной роли снаружи беспечной бравадой блистать. Но если фальшивка по сути, то суть ведь бравадой не скроешь, и суть эта явная брызжет, сияет в глазах как на лбу.

Какие сюжеты, кому они нынче? Кому они сдались, при нынешней жизни "веселой лихой"?

Года протянуть, и со света с семейством не сгинуть -- вот в нынешней жизни великий заглавный сюжет.

* * *

Ты можешь светиться бравадой и даже в грязи непроглядной, когда вслед за грязью ты видишь желанный просвет. Но в том-то и дело, что нынче просвета до жути не видно, что далее?

Все тот, что и в жизни народной великий заглавный вопрос.

3

Закон пресловутый

Стихотворение в прозе

В жизни имеются полосы преобладающе светлые, когда нашей внутренней бесовщинке, наверняка, куролесить не просто. Но в окрестностях этого привокзального магазина вдоль шумной центральной улицы с нескончаемыми людскими потоками как раз наоборот выходит. Здесь в повседневной людской суете нашей лукавой внутренней половинке достаточно лишь костлявым пальчиком легонько пошевелить, чтобы потом над своей же наружной оболочкой и нахихикаться вдоволь; здесь!
– - в переплете случайных движений закон пресловутый и подлый торжествует победно всегда.

Люд седовласый ученый ищет диковинку в дебрях дремучих, а ведь она в простоте так и прет напоказ без конца. Ну-ка, математик абстрактный, братишка сугубо материальный, реши-ка простую задачу.

Условие.

В наличии двухмиллионный город, в городе сотня знакомых. Раз на день в течение пяти минут ты тянешь груженую тележку по тому самому маршруту, который только что описал. Ну-ка прикинь вероятность ненужной "нечаянной" встречи.

Прикинь, исходя из абстрактной науки, и наверняка ты получишь убийственный вывод. Ты получишь немыслимый вывод на уровне глобальных астрономических катастроф во Вселенной, катастроф почти фантастических... Но выйди ты вместо абстрактной задачи в чумазом халате; потупивши взглядом, застынь терпеливо на красный тревожный сигнал. "Никак пронесло?" -- подумал, вздохнул облегченно... И тот час вдогонку услышал: "Привет!"

Положим, на мимолетное время ты вытянешь ящик с товаром на зал. Зацепишь дрючком за отверстие в стенке, протащишь гремучим пластмассовым днищем о каменный пол. Забросишь небрежно в проем под торговый прилавок, приставишь впритык на замену пустым. Закончил, едва повернулся обратно, невольно на сторону, глядь... И тот час мгновенно в ознобы!
– - девчонка навстречу глядит, округляя глаза.

Девчонка стройна и красива, она как в киоске на фотке артистка, она недоступна, царица, богиня, она выше неба, равняя с корявым дрючком в неумытых руках. Но с нею?.. С нею когда-то свидания, взлеты, цветы.

– - И-и... ты?!

* * *

Эх, свидания, взлеты, мгновенья земные. С царицей, богиней!.. Неужто, братишки, и впрямь это было?

Эх, братишки, ведь жаждал, стремился. Казалось, что жизнь есть пустышка без устремлений больших. Ну что ж, соглашусь, получилось. Воплотилось, бесспорно, и наяву. Вышло, сделалось именно нечто "такое", да только... с обратным значком.

Что ж, жизнь наша присная штука во многом такая. Чем выше на мыслях воздушных полеты, тем круче в реалиях спуск.