— Лучше приезжай, я безе испекла.

— Мы ж на диете! — возмутилась Женька.

— Я должна думать о Романе Андреевиче, особенно сегодня, когда он получил задание и обещал его выполнить.

— Твоего Ромку можно вообще неделями не кормить.

— Что за глупости? — обиделась я. — У него работа вредная, он тратит много энергии.

— Знаю я, на что он свою энергию тратит, поэтому ты и кормишь его на убой.

— Может, тебе замуж выйти? — предложила я. — За его заместителя? Ромочка в сваты набивался.

— Замуж я пойду за бизнесмена, у заместителя с бабками туго, а пожить я люблю весело.

— Вот насчет бизнесмена я и звоню, — опомнилась я. — Ромка говорил: «Део» принадлежал Николаеву Вадиму Александровичу, который продал машину, а кому, по занятости вспомнить не может. Узнай, что это за тип?

— Зачем? — растерялась Женька, а я съязвила:

— Подумай. — И повесила трубку.

Ближе к вечеру мы сидели на нашей кухне и пили чай с тортом, мы, то есть я, Роман Андреевич и, конечно, Женька. Физиономия ее выглядела подозрительно шкодливой, и на месте ей явно не сиделось, но сообщать новости она не спешила. Мы с томлением переглядывались, косясь в сторону Романа Андреевича, но задавать вопросы не решались, начнет, чего доброго, орать, рассвирепеет и сведениями, ежели они есть, не поделится.

В конце концов Женька не выдержала и заявила:

— Глянула в газеты шестилетней давности. Однако темная тогда вышла история.

— Что за история? — удивился Роман Андреевич, который иногда любил прикинуться дурачком, доводя тем самым окружающих до тихого бешенства.

— А то тебе Анфиса не рассказывала, — хмыкнула Женька и покачала головой.

— А вам что за дело до этой истории? — накинулся на нее Роман Андреевич, я тяжко вздохнула, сообразив, что еще одного семейного скандала не миновать, и даже подумала, а не заплакать ли мне, чтобы мужу стало стыдно. Он, точно угадав мои намерения, тоже вздохнул, запихал в рот последний кусок торта, который принесла Женька в качестве взятки, жевал не меньше пяти минут и наконец соизволил разомкнуть уста: — Сообщаю следующее: первый супруг Риммы Сергеевны Гулиной — Станислав Трусов. Как вы до такого додумались, для меня загадка, но факт есть факт. Брак был зарегистрирован в городе Саратове тридцать два года назад, прожили молодые одиннадцать месяцев и благополучно разошлись. Общих детей не имеют. — Мы с Женькой переглянулись в который раз за вечер, на этот раз удовлетворенно, что ни говори, а интуиция — великое дело. — Теперь следующее сообщение, — продолжил Роман Андреевич, крякнул и еще минуту выражал негодование всякими доступными ему способами.

— Не тянул бы ты душу, Ромик, — тихонечко попросила Женька и едва не подпрыгнула от грозного рыка.

— Просил ведь никуда не соваться! — Женька испуганно перекрестилась и с уважением посмотрела в мою сторону, потому что я в отличие от подружки бровью не повела.

— Рома, тебе генерала еще не обещали? — осведомилась подружка, как только пришла в себя. — Уж больно глотка у тебя здоровая.

— Обещали полковника, — съязвил супруг, — а до генерала я, может, и не доживу с такой-то женой. — Я приложила руку к груди, вытаращила глаза и совсем было собралась достойно ответить, но супруг по обыкновению сник, сообразив, что сболтнул лишнее, и торопливо перешел на деловой тон: — А вот то, что не попало ни в какие газеты шесть лет назад. В машине, кроме Инги и ее брата, на момент аварии находился еще один человек. Не знаю, зачем вам понадобилось ворошить давно забытое, но жизнь вы этому человеку уже осложнили, документы в обход ментуре я поднять не мог, и они теперь знают то же, что и я. А знают они следующее: мужчина этот Игорь Васильевич Дунаев. Ну что, довольны?

Не могу сказать, что меня данное сообщение удивило, если честно, нечто подобное я и ожидала услышать. Итак, Игорь был знаком с Ингой за несколько месяцев до удочерения ребенка. Инга красивая девушка, он увлекся и… А дальше все просто: авария, пьяный мальчишка за рулем, а в машине, в обнимку с его сестрой, взрослый мужчина, женатый человек. Шесть лет назад дядюшка еще не был самым главным прокурором в области, но пост занимал немаленький и дорогого родственника из дерьма вытащил. Дело замяли, имя Дунаева нигде не прозвучало. По прошествии шести лет, когда брат с сестрой оказались в затруднительном положении, они вспомнили о давнем друге. Инга приехала к брату, который только-только освободился из тюрьмы, и вскоре отыскала Игоря. Их встречу в кафе наблюдала Лена. Скорее всего, Инга требовала деньги у бывшего дружка, он к предложению отнесся без восторга, и тогда они решили похитить Лельку. Вот чертова семейка!

— Весной они вовсю крутили любовь, — воодушевилась подружка, — а в сентябре Инга родила. Причем, будучи отправлена на исправление к тетке, рожать прибывает сюда, в тот самый роддом, где по счастливой случайности главврач тоже тетушка, но уже не ее, а возлюбленного, и он сам, до той поры не разделявший мечту супруги о приемном ребенке, вдруг дает свое согласие. По-моему, это называется и волки сыты, и овцы целы.

— Ты думаешь… — ахнула я, затем вскочила со стула, бормоча под нос: — Немедленно к Римме Сергеевне, думаю, как раз об этом она и хотела поговорить со мной.

Женька уже выпорхнула в прихожую, а Роман Андреевич заорал:

— Стой! Куда? — Но мы его не слушали, и в результате он устремился следом, прихватив ключи от своей «девятки». Уже выехав со двора, Роман Андреевич спросил:

— А вы хоть знаете, где живет эта Римма Сергеевна?

— А ты? — разозлилась Женька. — Где живет прокурор, я знаю, — съязвил супруг, хмыкнул и осведомился: — Что, вот так ворветесь в квартиру и начнете допрос? Да он милицию вызовет.

— А ты на что? — в ответ съязвила Женька, но обошлось без милиции. Во-первых, Лев Иванович на ту пору отсутствовал, во-вторых, Римма Сергеевна, обнаружив нас на пороге, не только не сделала попытки захлопнуть дверь перед нашими носами, но вроде бы даже обрадовалась и любезно предложила войти. Роман Андреевич остался ждать в машине. Женька, едва войдя в прокурорскую гостиную, спросила: — Римма Сергеевна, Лелька дочь Игоря?

— Да, — просто ответила она, села в кресло и так стиснула пальцы, что они побелели. — Это я познакомила его с Ингой. Она была хорошей девочкой, красивой, независимой, ей прочили большое будущее в спорте, и вдруг падение с велосипеда, перелом бедра, несколько месяцев больницы и… сами понимаете, не каждый человек способен вынести крушение всех своих надежд, вот Инга и… Ей не было еще восемнадцати, а тут беременность, для ее отца это был страшный удар. И он обратился ко мне, в юности мы любили друг друга, давно… Если быть откровенной, я из-за него вернулась в этот город. Так вот, я, разумеется, помогла его дочери. Прошло несколько месяцев, и она уже сама обратилась ко мне. Что мне оставалось делать, ведь она его дочь? С Игорем они встретились в моем кабинете, он приехал за лекарством для Веры. Он так на нее смотрел, я сразу почувствовала: это судьба. Кабинет они покинули вместе… Он просто помешался на этой девчонке. Хотел развестись с женой, но через несколько месяцев опьянение любовью стало проходить. Все эти безумства, бесконечные вечеринки ему наскучили, такой образ жизни совершенно не соответствовал его характеру. А тут еще авария… в общем, это подействовало отрезвляюще. Он прекратил с ней отношения. Вот тогда она заявила, что намерена оставить ребенка. Это повергло его в шок. Игорь понимал, что женитьба на Инге для него равносильна гибели, она превратит его жизнь в настоящий ад. Он пытался на нее воздействовать, вмешались ее родители, и тогда я предложила, как мне казалось, разумный выход: ребенок останется с отцом. Сначала Инга не хотела соглашаться, но, когда Трусов заявил, что оставит ее безо всякой поддержки, уступила. Веру во все это посвящать не стали. Тот год был для нее нелегким и… в общем, она не знает, что Игорь и мать Лельки были любовниками. Инга через месяц после родов вышла замуж и уехала отсюда навсегда. Вера и Игорь были счастливы. Вера оттого, что обрела ребенка, а Игорь, что освободился от всего этого кошмара. И почти шесть лет я пребывала в уверенности, что мы поступили правильно: у ребенка любящие родители, и мой племянник заметно изменился в лучшую сторону, семья была для него главным… и вдруг… Около двух месяцев назад ко мне пришла Инга. В роддом. Очень возбужденная. Наговорила гадостей, обозвала Игоря вором, потребовала, чтобы я позвонила ему и он немедленно приехал. Я позвонила. Он назначил ей встречу. Я пыталась объясниться с ней, но она слышать ни о чем не желала. Думаю, она требовала у него денег. Он отказал, и тогда она похитила Лельку. Это совершенно нелепый поступок, ребенок ей не нужен, она просто мстит. Вы понимаете? Это только злоба на чужое счастье и, конечно, корысть. Она и брата умудрилась втравить во все это… Мне жаль, что Валера погиб, но теперь… Вы представляете, сколько мути всплывет на поверхность, если дело дойдет до суда? Бедная Верочка… — При этих словах Римма Сергеевна вытерла выступившие на глазах слезы и тяжело вздохнула. Мы тоже вздохнули и некоторое время сидели, точно пришибленные. Римма Сергеевна вознамерилась напоить нас чаем, но мы отказались и заспешили к Роману Андреевичу, который изнывал от тоски в машине.