Эби, хотя дышал Тед тяжело, а его взгляд по-прежнему оставался диким. «Как бы он не

прицелился да не пальнул в меня, просто так, со зла», - подумал Эби.

Однако недаром Эби стал главой семьи - испугать его было не так просто, даже когда брат его

становился действительно страшен. Он продолжал стоять, непринужденно прислонившись к

машине, перед приближавшимся к нему Тедом. Видя, что Тед уже совсем близко, Эби

ковырнул в зубах, после чего внимательно осмотрел палец.

– Ну что, закончил? //-- * * * --//

Доусон стоял у причала за гостиницей в Нью-Берне между слипами с яхтами. Приехав сюда

прямо с кладбища, он все оставшееся до вечера время, пока не начало садиться солнце, провел здесь.

За последние четыре дня это было уже его четвертое пристанище. После выходных он

чувствовал себя изнуренным физически и эмоционально. Как ни пытался, он не мог

представить себе, как жить дальше. Завтра, послезавтра, а также дальнейшие бесконечные

череды недель и лет. Они казались бессмысленными. До этого в его жизни были некие

своеобразные цели, которые теперь исчезли. Аманда, а теперь еще и Мэрилин Боннер

отпустили его навсегда. Так умер. Что ему теперь делать? Уехать? Остаться на прежнем

месте? Работать там же? Или попробовать что-то новое? Какова теперь его цель, когда

прежние жизненные ориентиры утрачены?

Доусон знал, что ответов на свои вопросы здесь не найдет, и, поднявшись, поплелся обратно

в гостиницу. Его самолет вылетал в понедельник рано утром. Доусону надо было встать до

рассвета, чтобы вернуть арендованную машину и зарегистрироваться на рейс. В Новом

Орлеане он окажется до полудня, а там еще немного, и он дома.

Добравшись до своего номера, он прямо в одежде повалился на кровать. Впервые ощущая

себя в жизни абсолютно дезориентированным, он ничего не мог, кроме как вспоминать

прикосновения губ Аманды к его губам. «Ей может потребоваться время», - писал Так. И

прежде чем провалиться в сон, Доусон уцепился за эту надежду: хоть бы Так был прав.

Остановившись на красный свет, Джаред посмотрел на отца в зеркало заднего вида. Вот уж

набрался так набрался, думал Джаред. Когда он приехал в гольф-клуб несколькими минутами

раньше, отец стоял, привалившись к одной из колонн. Туманный и рассеянный взгляд.

Дыхание, которым можно было воспламенить газовый гриль в саду за домом. Наверное,

поэтому он все время молчал - старался скрыть, насколько он пьян на самом деле.

Джаред к такому уже давно привык. Пьянство отца его не столько раздражало, сколько

удручало. У мамы сразу портилось настроение, хотя она и пыталась вести себя как ни в чем

не бывало, пока муж шатался по дому в стельку пьяным. Злиться на отца - только зря энергию

тратить, он того не стоил, но мама, Джаред прекрасно знал, внутри буквально кипела от

гнева. Она изо всех сил старалась держаться цивилизованно, но где бы в конце концов отец

не пристраивался, она неизменно уходила от него в другую комнату, будто это у супругов

нормальное дело.

Вот и сегодня ничего хорошего не жди, правда, расхлебывать все это придется Линн, если она

явится домой прежде, чем отец отключится. Что до него, Джареда, то он уже позвонил

Мелоди, и они договорились пойти купаться.

Наконец загорелся зеленый свет. Рисуя в воображении образ Мелоди в бикини, Джаред нажал

на газ и не заметил, что через перекресток на полной скорости уже ехала машина.

С оглушительным треском она врезалась в автомобиль Джареда. Во все стороны полетели

осколки и обрывки металла. Часть искореженной дверной рамы выгнулась внутрь, надавив

ему на грудь. И в тот же самый момент вылетела подушка безопасности. Пристегнутый

ремнями, Джаред дернулся всем телом. Его машина, крутясь вокруг своей оси, неслась через

перекресток, голова Джареда моталась из стороны в сторону. «Я погиб», - мелькнуло у него в

голове, но чтобы произнести хоть что-то, ему не хватало воздуха.

Машина наконец остановилась, и Джаред не сразу понял, что еще дышит. Грудь болела, шея