— Серьезно? Хорошо. Твоя настойчивость, твое нежелание сдаваться, даже отказ от моей помощи производят на меня сильное впечатление. Ты удивительная женщина, и порой я глаз не могу от тебя отвести.

Шеннон долго считала себя виноватой, спрашивала себя, выдержит ли она тяготы вместе с Колби. А Тони всего несколькими словами заставил ее почувствовать себя сильной и особенной.

Тони соскользнул с доски и нырнул. Сквозь прозрачную воду она наблюдала, как он отстегивает ремешок, соединяющий его с доской.

Вынырнув возле Шеннон, он погладил ее по спине:

— Сядь на минуту.

— Что? — Она едва слышала его, потому что вся отдалась во власть мужской руки.

— Сядь и спусти ноги в воду. — Тони придержал край доски. — Я не дам тебе упасть.

— Но твоя доска уплывет.

— Потом я ее поймаю. Ну, давай.

Он похлопал Шеннон по спине и помог удержать равновесие, когда она решилась сесть.

Молодая женщина испугалась, вскрикнула. И вдруг доска приостановилась. Вода билась о ее ноги — прохладная, тонизирующая.

— У меня получилось! — засмеялась она.

— Молодец. А теперь не двигайся.

Тони оседлал доску и устроился позади нее. Шеннон на секунду потеряла равновесие, горизонт закачался. Она не сомневалась, что сейчас они оба упадут.

— Расслабься, — сказал он ей в самое ухо. — Здесь не место для борьбы.

И вдруг Шеннон поняла, что Тони не просто заставлял ее расслабиться. Он делился с ней чем-то своим, сокровенным. Даже такому целеустремленному и преуспевающему человеку, как он, требовалось время от времени отвлечься от повседневности.

Она уселась поудобнее. Они плыли туда, куда несли их волны. Мышцы постепенно расслабились, она наклонилась к нему. Волны бежали под ними. Глубоко внутри разгоралось желание. Купальник показался Шеннон слишком узким, сдавил ее грудь, которой хотелось почувствовать свежий воздух и губы Тони. Его ладони легли на ее бедра. Его пальцы гладили ее кожу. Волны перехлестывали через доску, ласкали ноющую плоть. Ее голова легла на его плечо.

С каждым движением доски Тони приближался к ней, пока не прижался к ее спине. При каждом качании их тела терлись друг о друга, и это дарило мучительное наслаждение обоим. Его руки продвинулись выше — ближе к тому, чего желала женщина.

Сначала Шеннон опасалась, что кто-то может их увидеть, но к берегу были обращены их спины, и она могла забыться, отдаться моменту. Она слышала у своего уха его учащенное дыхание, такое же учащенное, как ее собственное.

Они оба хотели расслабиться… Но Шеннон испугалась.

Ветер показался ей холодным. Она безошибочно опознала этот испуг. Шеннон по-прежнему не знала, стоит ли решиться на роман с Тони.

Собрав в кулак остатки воли, она отвела его руки.

И прыгнула в воду.

Тони прислонил свою доску к дереву и обернулся, чтобы взять доску у Шеннон. Печаль в ее глазах привела его в отчаяние. Он готов был поклясться, что там, в море, она испытывала то же, что и он. Удивительное чувство. И они были всего в шаге от того, чтобы оно стало еще удивительнее.

И вдруг она спрыгнула в воду.

Отплыв, Шеннон заявила, что хочет вернуться на берег. И с тех пор не произнесла ни слова. Неужели все усилия, которые он целую неделю прилагал, чтобы вернуть ее, в один момент пошли прахом? Самое главное, Тони не знал, что ее отпугнуло.

Он стряхнул прилипший к старенькой доске песок.

— Можно оставлять доски так далеко от того места, где мы их взяли? — поинтересовалась она.

Они удалились от машины по крайней мере на милю.

— Куплю новые. Я противный богатый принц. Помнишь?

Да, сексуальное разочарование выбило его из колеи. Тони подозревал, что никакая прогулка пешком не вернет ему хорошее настроение. Черт! Что ей вообще надо?

Тони пошел на запад, Шеннон поспешила за ним. Поднялся ветер, деревья закачались, песок завихрился у ног.

Вдруг Шеннон охнула.

— Что? — заволновался Тони. — Наступила на что-нибудь? Или тебе стало холодно?

Она покачала головой и указала на маленькую каменную церковь, видневшуюся между деревьями:

— Почему я ее не заметила, когда мы здесь проезжали?

— Мы ехали с другой стороны.

— Она очень красивая.

— Не удивляйся. Мы жили здесь безвыездно. И мой отец оборудовал остров всем, что может понадобиться, включая клинику и церковь.

В небольшой по размеру церкви помещались все обитатели острова. Старшие братья как-то раз поведали Тони, что это было единственное сооружение, напоминавшее об их прежней жизни…