— Джейд здесь тоже очень нравится, — добавил Синклер весело, пока Женевьева пыталась найти нейтральную тему для разговора. — Вы ведь помните Джейд Челфонт, не так ли? Вы познакомились с ней на выставке антиквариата.

— Конечно, помню, — сказала Женевьева безразличным тоном. — Мисс Челфонт, кажется, занимается дзюдо или карате, точно не помню.

Синклер засмеялся.

— Вы почти угадали. А еще она работает в «Лукки». Или об этом вы тоже забыли? Здесь, в Японии, она мне очень помогает.

— Вы, насколько я поняла, уже давно ведете переговоры с японцами, — произнесла Женевьева. — Почему вы не сказали мне об этом, когда мы с вами обсуждали концепцию будущей рекламной кампании?

— Тогда все это было весьма туманным, неопределенным. Однако нам удалось достичь определенных успехов, и дело постепенно продвигается.

Женевьева вдруг испугалась. Она знала, что не только «Лукки», но и другие агентства (и их довольно много) желают заполучить такого клиента, как Синклер. Сдержит ли он данное ей слово, не нарушит ли тот странный договор, который с ней заключил? Синклер уверял ее в том, что всегда выполняет обещания, и Женевьева ему поверила. Может быть, она просто наивная дура? Если после окончания девяностодневного срока Синклер захочет уйти из ее жизни, никто не сможет ему помешать. Если он заключит контракт с другим агентством, забыв о «Баррингтонс», то за это его тоже никто не накажет. Так уж сложились обстоятельства, что она не сможет публично обвинить этого человека в обмане.

— Мы с нетерпением ждем дня, когда сможем заняться таким сложным и интересным делом, как разработка международной рекламной кампании, — произнесла Женевьева.

— Вы еще не получили этот заказ, — вежливо напомнил Синклер.

— У вас возникли какие-то сомнения?

— Наш с вами договор заканчивается только через две недели, — напомнил он. — Неужели вы забыли об этом?

И Женевьева снова погрузилась в раздумья. «Может быть, ему просто нравится испытывать меня? Он, наверное, поставил себе целью найти то, на чем я сломаюсь», — подумала она. В самом начале, когда они только заключили эту странную сделку, Женевьева была искренне уверена в том, что сможет сделать все, о чем ее попросит Синклер. Она готова была оказать ему (и не только ему) любые сексуальные услуги ради того, чтобы он согласился сотрудничать с ней. Даже если бы Синклер предложил ей сделать какую-нибудь мерзость, она пошла бы и на это. Однако ситуация изменилась. Она сама изменилась. Синклер изменил ее. Он изменил ее жизнь и образ ее мыслей.

— Надеюсь, вы не забыли адрес Джорджи? — спросил он.

— Нет, не забыла, — ответила Женевьева.

— Я попросил ее сшить для вас новую экипировку, — сказал Синклер. — Но ей нужно снять с вас мерки. Я договорился, что вы приедете к Джорджи завтра в обеденный перерыв. Надеюсь, это время вас устраивает?

— Это вы отдаете распоряжения, — напомнила ему Женевьева. Сама того не замечая, она говорила спокойным, холодновато-отстраненным голосом. — По крайней мере ближайшие две недели.

«Могу поклясться чем угодно, он сейчас улыбается», — подумала она.

— Да, это я отдаю распоряжения. И вам нужно помнить об этом.

На следующий день Женевьева сидела в своем кабинете, радуясь тому, что сможет вырваться из офиса. Сотрудники агентства начали открыто выражать сомнения по поводу того, что «Баррингтонс» удастся заключить контракт с Синклером.

— Зачем мы ему нужны? Японская сделка позволит Синклеру подняться на новый уровень, войти, так сказать, в высшую лигу, — усевшись на край стола Женевьевы, сказал Мартин Ингрейв, сотрудник отдела рекламы. — Я не совсем понимаю, почему мы стали первым агентством, в которое он обратился. Мы всего лишь мелкая рыбешка по сравнению с «Рендл-Мейн».

— Синклеру нравится «Баррингтонс», — ответила Женевьева.

— Я думаю, что «Лукки» ему тоже нравится, — сказал Мартин. — Особенно ему нравится Джейд Челфонт. Насколько я знаю, он взял ее с собой в Японию, не так ли?

— Мартин, мне известно об этом, — произнесла Женевьева, не скрывая раздражения.

Мартин наклонился к ней ближе, словно собирался поделиться конфиденциальной информацией.

— Джейд Челфонт занимается кендо. Мне кажется, что именно поэтому Синклер и запал на нее. Я слышал, что ему нравятся сильные, властные женщины. Такие, которые запросто могут скрутить мужика в бараний рог. Словом, дамочки, которые любят извращения. Ну, ты понимаешь, что я имею в виду.

Женевьева изумленно уставилась на Мартина. Ее удивление было совершенно искренним.

— А я слышала совсем другое.

— Многие считают, что Синклер трахается с Челфонт, — сказал Мартин. — Более сильной женщины, чем та, которая размахивает мечом, даже представить себе невозможно, правда?

— Люди болтают всякую чушь, и таких любителей потрепаться у нас хоть пруд пруди, — возмущенно фыркнула Женевьева.

— Мне показалось или ты действительно ревнуешь? — Мартин усмехнулся. — Тебе нравится Синклер?

— Он может стать нашим клиентом. Я предпочитаю не смешивать работу с личной жизнью, — солгала Женевьева.

— А мне кажется, что тебе бы этого очень хотелось.

— А мне кажется, что ты нарываешься на неприятности. Хочешь, чтобы я расквасила тебе нос? Сейчас же убери задницу с моего стола!

— Ого! — воскликнул Мартин и послал ей воздушный поцелуй. — Когда ты злишься, ты становишься такой красивой, такой сексуальной… Почему бы тебе не разозлиться на Синклера? Это могло бы его завести.