И вот теперь, по прошествии двух или даже трех часов, на месте происшествия уже почти закончился осмотр. Тела были извлечены из-под обломков и увезены в морг. А жильцы, взбудораженные страшным происшествием, случившимся совсем рядом с ними, все еще толпились у стройплощадки.

– Расходитесь, граждане, расходитесь! – пытался увещевать толпу пожилой участковый. – Ничего интересного тут нет!

Но люди лишь переходили с места на место, норовя при первой же возможности вернуться назад. Или вообще протиснуться поближе к ограждению.

– Нам нужен майор Залесный! – обратилась к участковому Алена.

– Вы кто?

– Мы имеем информацию по поводу данного преступления.

В глазах участкового появился интерес.

– Там он! – махнул он рукой в сторону дома. – Свидетелей ищет.

Он сам пошел проводить их к майору, оставив наблюдение за порядком молоденькому помощнику и двум экспертам, пытавшимся найти какие-то улики на пыльной, примятой недавно лежавшими тут телами, траве.

– А что с ними случилось? – спросили подруги.

– Огнестрел, – лаконично произнес следователь. – Два выстрела в затылок. Они умерли практически одновременно.

– Вчера вечером мы как раз виделись с убитыми, – сказала Алена. – Мы довольно долго сидели с ними в «Жареной перепелке». Знаете это кафе?

Участковый кивнул:

– А когда это было?

– Около десяти вечера мы с ними расстались. Они направились в сторону своего дома, и мы тоже поехали по домам.

– Вероятно, они как раз возвращались из кафе, – кивнул участковый. – По дороге зашли в супермаркет, мы нашли при них пакет с покупками. Мне показалось, что они собирались отметить какой-то праздник. В пакете была бутылка шампанского, дорогой коньяк, сыр, шоколадные конфеты и даже икра. Не знаете, что они собирались отмечать?

Вопрос повис в воздухе. Никому из друзей не хотелось делиться с участковым своими воспоминаниями о том, с каким мерзким ликованием восприняли Филипчуки весть о смерти Ульяны и критическом состоянии Лены. А теперь вот обе сестры мертвы, Коля пропал, и Филипчуки тоже погибли.

И впервые за последнее время в голове у Инги промелькнула мысль о том, что, пожалуй, они кое-что упустили в своем расследовании. Они все время поспешно двигались куда-то, подобно безмозглым молекулам, – хаотично, стремясь «нахватать» как можно больше соседних атомов. А двигаться надо было только в строго определенном направлении, к одному-единственному атому. И атом этот… этот атом…

Но в этот момент мысли Инги перебил голос участкового:

– Ну вот, гражданин майор, привел я вам свидетелей. Говорят, они вчера весь вечер провели с убитыми.

Майор оказался таким, каким его и представляла себе Инга по телефону. Он был невысок, сухощав и уже не молод. Пожалуй, ее ровесник или даже чуть старше. У него были хорошие умные глаза, которые, скользнув по Алене и Ване, почему-то задержались на Инге.

– Это ведь вы мне звонили, – утвердительно произнес он, глядя на женщину.

– Д-да… А… а как вы узнали?

– Чутье, – усмехнулся следователь. – Ну, будем знакомиться! Вам я уже представился, а теперь назовите мне свои имена.

Легкая подозрительность, с какой он встретил друзей, быстро рассеялась, когда он узнал подробности дела. Он слушал Ингу очень внимательно и даже заботливо предложил дамам присесть на скамеечку на детской площадке, самолично протерев ее чистой влажной салфеткой. После этого он усадил их всех. И сам уселся так, чтобы все время видеть Ингу.

Это не укрылось от глаз Алены и Вани. Первая понимающе улыбнулась, а второй нахмурился.

– Так вы, дамы, решили поиграть в сыщиц? – добродушно поинтересовался Залесный, когда Инга закончила свой рассказ. – А вам, товарищ Ваня, выпала честь охранять их?

– Да я за Алену Михалну и ее подругу… Да я за них – хоть в огонь!

– Этого не понадобится. Никто их тут не обидит. – И, вновь взглянув на Ингу, следователь спросил у нее: – Значит, вы уверены, что тот человек, которого вы видели вчера в кафе, дежурил возле дома Ульяны и ее мужа?

– Более того, мы узнали, что и у Лениного дома он тоже крутился!

– Лена – это вторая сестра?

– Родная дочь Андрея.

– А Ульяна?

– Она – приемная дочь Филипчука, хотя официально Андрей согласился признать ее своей, она изначально была записана на его имя.

– Значит, перед лицом закона она ему все равно что родная, – задумчиво пробормотал следователь. – Скажите, вы не замечаете в этом деле некую странную закономерность? Убиты четыре члена одной семьи. Даже пять, если считать вместе с маленьким Колей.