– О, нет! – немедленно воспротивилась Инга. – Не говорите так! Малыш не должен пострадать!

– Да, будем надеяться, что преступник ограничится тем, что перевезет малыша в другое место, в другой город или даже область и подкинет ребенка кому-нибудь.

– Подкинет? Но зачем его куда-то подкидывать?

– Чтобы никто никогда не смог установить, что это за ребенок, как его зовут и кто его родители. Документов у малыша при себе нет, его могут записать на любую фамилию.

– Но… Но зачем похитителю так поступать?

Инга все еще не понимала, что пытается втолковать ей следователь. Но он ничуть не огорчился такому непониманию:

– А разве вы не прослеживаете странной закономерности во всех произошедших преступлениях?

– Какой?

Тут и Алена не удержалась. Она хоть и старалась не лезть и не мешать подруге очаровывать симпатягу майора, но тут не выдержала:

– Какой? Какой закономерности? – подскочила она на скамейке.

– Убиты люди, имевшие отношение к наследованию имущества этого престарелого супруга Ульяны.

Стоило следователю произнести эти слова, как все поняли: вот он – тот самый «атом», к которому им и надо было стремиться все это время! И как это они сами не додумались до такой простой вещи?! Впрочем, они узнали об убийстве супружеской четы Филипчуков буквально только что. Поэтому и не смогли сразу сделать правильные выводы. А с другой стороны, следователь ведь тоже только сейчас узнал о смерти дочерей Андрея Филипчука и похищении его внука. И, однако же, верный вывод он сделал.

– Вот что значит – профессионал!

Теперь Инга смотрела на следователя почти с восхищением.

Залесный тем временем продолжил развивать свою мысль:

– Ведь, как я понимаю, смерть господина Рябчикова была лишь первой в целой цепочке смертей?

– Да, но тело кремировано – по желанию вдовы. Так что теперь, при всем желании, невозможно установить: помогли ли старику уйти на тот свет досрочно или просто час его пробил.

– Раз невозможно, мы и думать об этом не станем. Просто примем как данность, что вот – умирает одинокий и довольно-таки обеспеченный старик. У него имеются взрослый сын и молодая жена. С первым он не общается, а вторая живет с ним и даже родила ему ребенка.

– Только ребенок не принадлежал Ульяне.

– И уж точно, этот мальчик не от Леонида Владимировича.

– Но юридически ребенок может считаться сыном Ульяны. Во всяком случае, Ульяне очень этого хочется, и к тому же она стремится убедить всех вокруг, что ребенок – сын господина Рябчикова. И по документам, и фактически. Все верят или делают вид, что верят в это. И преступник тоже может в это поверить.

– Запросто! Ведь все соседи уверены, ребенок – Ульянин.

– Она старательно культивировала в окружающих сначала свою беременность, выходила из квартиры, лишь подложив под одежду подушку…

– Небось у сестры стащила!

– У той была такая подушечка, когда она перед всеми демонстрировала «живот», якобы с Колей в нем.

– А затем Ульяна на какое-то время исчезла и снова стала появляться уже с Колей.

– Она постепенно приучала окружающих к мысли о том, что ребенок родился у нее в законном браке.

– Да, Ульяна частенько мелькает с Колей во дворе, из квартиры слышен детский крик… Тот факт, что Ульяна лишь привозит на время своего «племянника» к себе домой, никого не интересует. Конечно, если бы мы обратились в детскую поликлинику, к участковому педиатру, спросили бы патронажную сестру… наверняка они ничего не слышали о маленьком Коле. Ведь ребенок был зарегистрирован совсем по другому адресу.

– Уверена, у Ульяны и на этот случай был припасен ответ.

– Но повторяю: любому человеку со стороны, кто не захочет слишком глубоко в этом копаться, может показаться очевидным, Коля – младший ребенок и, бесспорно, наследник старика.

– И Ульяна – тоже наследница!

– Вот-вот… И вот одна погибла, а второй пропал.

– А ведь Филипчуки вчера только и твердили, что после смерти Ульяны и Лены наследниками лишь они одни остались! – вспомнила Инга.

– Это не совсем так. Ведь в числе наследников не только они, но и Лариса Львовна.

– Мать погибших сестер?

– Да. Значит, она тоже в опасности?!

– Если она вздумает претендовать на имущество мужа старшей дочери, думаю, что да, – кивнул головой Залесный и тут же прибавил: – Но вы забываете: есть еще один претендент на наследство Леонида Владимировича.

– Кто же он такой?

– Есть еще этот мужчина – ваш собственный родственник.

– Сергей? Но он ведь все это время провел за решеткой.

– Так что, можно сказать, ему повезло. Он все это время находился в безопасности.