– - Рад слышать, -- ответил изгнанник, -- я...

Юноша замолчал, почувствовав, как рука Йоко обхватила его, прямо как в прошлую ночь. Априка пододвинула спутника к себе так, что их тела теперь касались друг друга.

– - Я же говорила тебе, что здесь холодно, -- начала дева укоризненным тоном, -- а по ночам -- особенно. Я теряю тепло, а вместе с ним и свет Атона, -- отчитывала охотница, прижимаясь к изгнаннику всё сильнее.

– - Так гораздо теплее, -- подытожила дева, -- неужели люди не мёрзнут?

– - Мёрзнут, -- подтвердил ромей. Йоко выразительно выдохнула, но ничего не сказала. Маниус расслабился, чувствуя удовольствие от близости. Спутники лежали молча, пока изгнанник не скосил взгляд на меч охотницы, вонзённый лезвием в землю.

– - Лезвие не заржавеет, если держать в земле?
– - обеспокоился бывший кузнец.

– - А? Боцьен не ржавеет, -- информировала Йоко.

– - Не ржавеет?
– - удивился Примус.
– - Не может быть.

– - Может или нет, он не ржавеет, -- настояла дева.

– - Как вы этого добились?

– - Боцьен ковала не я, а искусные мастера из старейших. Они не любят, когда их расспрашивают о секретах.

– - Все мастера одинаковы, -- сказал Примус, улыбнувшись.
– - Хотя чему я удивляюсь? Бо... цьен же волшебный.

– - Волшебный?
– - улыбнулась Йоко.
– - А я не замечала.

– - Как это? Он висит за спиной, будто прилепленный безо всяких ножен... да и твои фляжки тоже...

– - А! Ты об этом, -- перебила дева.

– - Разве это не волшебство?
– - осведомился ромей.

– - Ну, можно и так сказать, -- согласилась охотница.
– - Я тебе когда-нибудь объясню. Не сейчас.

– - А можно подержать боцьен?

Йоко вздохнула, дав понять, что ей лень тянуться к рукояти.

– - Всего разок. Пожалуйста, -- умолял Маниус. Априка взглянула в горящие глаза юноши и поняла, что он не скоро заснёт, если не уступить ему. Йоко привстала и дотянулась-таки до оружия, затем снова прижалась к спутнику.

– - Только не поранься: лезвие очень острое, -- предостерегла охотница.

Ромей аккуратно забрал боцьен из рук Йоко и начал жадно прочёсывать взглядом. Серебристо-белый матовый клинок, отливающий тёплым свечением, был украшен желтоватыми письменами, спускающимися от кончика к рукояти. Небольшая, прямая, гладкая, лишённая всяких надписей и сужающаяся к концам со скруглёнными краями гарда сделана из того же металла, что и клинок. Черен был обмотан слегка отличной по оттенку светло-серой проволокой, витки которой плотно прилегали друг к другу. Завершало рукоять навершие в форме сферы, превосходящее по толщине черен примерно на треть. Изгнанник поднёс лезвие к глазам и смог разглядеть россыпь блестящих микроскопических точек, сиявших, подобно шлейфу галактики. "Люди не знают этот металл", -- с досадой подумал Примус, представляя, как куёт сияющий гладий.

– - А что значат письмена?
– - спросил Маниус.

– - Даровано Йоко во имя Атона. Примерно так, -- ответила дева.

Бывший кузнец покачал боцьен в руке, оценивая вес.

– - Три-четыре мины (около двух килограмм), -- удивился изгнанник, -- я думал -- тяжелее.

Юноша повернул меч лезвием к глазу. Боцьен оказался неожиданно тонким, а волны вдобавок слегка расходились в разные стороны.

– - Неровное!
– - воскликнул ремесленник.
– - Каждая волна уходит немного вбок!

– - Так легче рвать шкуру мыйо, и их раны не затягиваются быстро, -- объяснила Йоко.

– - Его, наверное, ужасно трудно точить, -- предположил Маниус.

– - Не знаю. Боцьен не тупится.

– - Что!?

– - Боцьен покрыт чем-то вроде тонкого-тонкого слоя стекла, но стекло это алмазное, -- информировала Йоко.

– - Алмазное!? Как такое возможно? Я не слышал, чтобы боги могли творить такие мечи.

– - Потому что ваши боги ложные, -- ответила априка.
– - Я не знаю, как это делается, но боцьен не тупиться, даже если ударить по камню. Хотя старейшие всё равно рекомендуют использовать его крайне аккуратно. Хватит разглядывать, а то не уснёшь. У тебя будет время, -- сказала дева, вытянувшись. Охотница забрала меч и поставила на место. Маниус не стал возражать.

– - Ты вернул пробки в уши?
– - спросила охотница.

– - Нет.

– - Верни.

– - Но через них теперь ничего не слышно.

– - Верни, -- твёрдо повторила дева.
– - Они уже давно восстановилась.

Примус покорно выполнил распоряжение; звуки природы действительно никуда не пропали.

– - Ну что, всё слышно?
– - спросила Йоко.

– - Да.

– - Так-то. Это волокно закрывает звук, только если встретит слишком громкий крик, потом восстанавливается. Да и уши от грязи защищает, -- объяснила спутница.
– - Всегда носи пробки, а то мыйо оглушит...