Ночной лес…

Нанна мечется между березовыми стволами. Вот она сама пробирается сквозь тайны жестокой гибели девушки, Майер изо всех сил старается не отстать от нее. Они тоже исчезают в темном лесу. Осталась только развилка на пути — вправо или влево. Вверх или вниз. Прямая дорога скрыта из виду.

Она одна.

Она была одна с самого начала.

Наверное, Бенгт это разглядел. Понял, что, когда его нет рядом с ней, его нет и в ее мыслях. Что для нее ничего не имеет значения, кроме того, что видят впереди ее большие внимательные глаза. И даже это теперь превратилось в ложь, в насмешку, в преследование хохочущих во мраке фантомов.

У нее нет пути. Нет верного направления, определенного курса. Только поиск. Погоня без конца.

Поезд выехал с платформы на прямой и конкретный путь, который ведет на Эресуннский мост.

Это поворот, на который она не свернула. Это тропа, которая вскоре потеряется и зарастет.

Все они рыщут во тьме, охотятся за добычей внутри себя и вовне. Майер стремится удержаться на работе. Семья Бирк-Ларсенов не знает, как похоронить свою боль. Даже Троэльс Хартманн, лицо с плаката, замечательный, умный человек, — и он в глубине себя сражается с демонами, в этом она была уверена.

Так что, возможно, думала Лунд, не так уж она одинока.

Когда она вернулась в машину, позвонил Майер:

— Алло? Вы язык проглотили?

— Слушаю.

— Я связался с криминалистами, попросил еще раз проверить телефон девушки. В списке ее контактов пятьдесят три человека. — Он помолчал для усиления эффекта. — Нам дали только пятьдесят два.

Она еще не могла ни с кем говорить, ни о чем думать.

— Давайте завтра…

— Я нашел в материалах список звонков, которые она сделала в последние два месяца. Сравнил с той информацией, что сохранилась в ее телефоне. Нам давали неполные сведения, Лунд. Они сообщили нам не обо всех вызовах.

— Откуда вы звоните?

— С улицы. Или вы считаете меня идиотом?

— Нет, не считаю, сколько раз повторять?

— И вот что хуже всего. Первым человеком, который видел эти списки и телефон, был Букард.

Лунд продолжала вести машину.

— Это какая-то ошибка.

— Нет, все так и есть, Лунд. И мне это не нравится. Если Букард кого-то покрывает, то это наверняка Хартманн. Все на это указывает.

— Я не могу сейчас… — прошептала она.

— Если мы не можем говорить с Букардом, то с кем? Кто тянет за ниточки? Господи…

Она отняла телефон от уха.

— Лунд? Лунд!

Из темноты выросла громада полицейского управления. В этом бледно-сером дворце с извилистыми коридорами, бесчисленными кабинетами и потаенными углами она до сих пор могла запросто заблудиться.

Сара Лунд продолжала вести машину. Она ехала туда, где, по крайней мере на время, все-таки был ее дом.

В городском совете Копенгагена было четыре партии меньшинства, среди них имелись и правые, и левые, и те, кто застрял где-то на полпути, и все они постоянно переругивались и потихоньку наведывались к Бремеру в надежде выслужить пару-тройку доходных местечек в комитетах.

Без четверти десять Хартманн приветствовал глав всех четырех партий в своем кабинете. Он успел переодеться в чистую рубашку, побриться и привести в порядок волосы под пристальным вниманием Риэ Скоугор.

Он не улыбался. Эти люди были лишь частью игры, и расточать им улыбки Хартманн не собирался.

— Мы представляем пять партий и пять очень разных направлений в политике, — сказал он выверенным спокойным тоном. — Если мы посмотрим на предыдущие выборы, то голоса, полученные нами суммарно, обеспечили бы нам подавляющее большинство. — Он сделал паузу. — Подавляющее большинство. Судя по опросам в этом году, мы имеем сходную картину. Возможно, даже более благоприятную.

Йенс Хольк, лидер группы умеренных, самой крупной из четверки, был крепким орешком и достойным противником. Слушая Хартманна, он вздохнул, вынул носовой платок и начал демонстративно протирать очки.

— Это совсем не так скучно, Йенс, — сказал Хартманн. — Речь идет о разнице между победой и поражением. Бремер это понимает. Вот почему он так хотел дискредитировать меня во время последних теледебатов.

— Ты сам напрашивался, Троэльс.

— Нет, — настаивал Хартманн, — дело не во мне. То, что случилось со мной, могло случиться с любым из вас, если бы Бремер почувствовал в вас угрозу. Вот как теперь ведутся дела в городской администрации. И именно поэтому нам нужен мощный альянс, который свалит Бремера.

Маи Йуль, миниатюрная напористая женщина, создала свою партию зеленых из ничего. Она вызывала уважение, но веса среди коллег-политиков не имела, так как ее достижения за время пребывания на посту были ничтожно малы.

— Все это очень интересно, но что у нас общего? — спросила она. — На чем будет строиться наш альянс?

— У нас много общего, Маи. Образование, жилищная проблема, интеграция. И охрана окружающей среды. Вы не единственная, кого это волнует. У нас общего гораздо больше, чем различий.