Все тотчас же заметили неладное.

— Что такое? — спросила Атиша.

Пентесилея внимательнее пригляделась к тюку, потыкала в него ножом.

Тюк зашевелился.

— Не надо… нет! — пискнул слабый голос.

— Ха! — рассмеялась Пентесилея. — Идите сюда, полюбуйтесь-ка! — позвала она, опуская нож.

Атиша поспешила к клади, закрепленной на полозьях. При ее приближении тюк снова зашевелился. Все так и охнули.

— Змея? — спросила юная жрица.

Пентесилея покачала головой.

— Для змеи уж больно здоровущая, скорее, незваная гостья, — возразила она.

Одним стремительным движением Атиша взрезала тюк со скатанным войлоком, и наружу вывалилась та самая девушка, которая показалась Мирине знакомой в последние минуты перед отъездом. Теперь Мирина отлично видела, кто это, хотя оделась искательница приключений в старую и истрепанную одежду девочки-кочевницы. Это — дочь Приама!

— Кассандра! — воскликнула Мирина. — Царевна!

— Это правда? — вопросила Атиша.

Кассандра неуклюже поднялась на ноги и кивнула: вид у нее был разнесчастный. Кое-кто из Лунных Всадниц облегченно рассмеялся, некоторые захлопали в ладоши, но тут же примолкли, заметив, как помрачнела Атиша.

— Зачем ты это сделала, царевна? — тихо осведомилась Ведунья.

Обычно бледное лицо Кассандры вспыхнуло, но отвечала она решительно, крепко сжав кулачки.

— Потому что я хочу присоединиться к твоему отряду Лунных дев. Я в жизни не видела ничего красивее ваших вчерашних танцев!

Девушки переглянулись — удивленно, но и не без удовольствия.

Атиша вздохнула и покачала головой.

— Это все замечательно, но что скажет твой отец? Ты пробралась к нам точно вор! Твой отец знает?

Кассандра вздрогнула. В грубой походной одежде она казалась совсем девочкой. Во дворце своего отца она держалась со спокойной уверенностью, как и подобает хозяйке, а теперь вот готова была сквозь землю провалиться от смущения и робости.

— Отец ничего не знает.

Атиша откашлялась и смачно сплюнула. Лунные Всадницы настороженно замерли, осознав наконец-то, что царевна, по всей видимости, поставила их в положение весьма опасное. Хотя воинственные жрицы умели защитить себя как никто другой, все же, если Приам пустится за ними в погоню с вооруженными до зубов воинами, сражение ни для одной из сторон добром не кончится.

Наконец Атиша нарушила молчание.

— Я не приму тебя без разрешения твоего отца. Ты танцевать умеешь?

Кассандра покачала головой.

— А ездить верхом, охотиться?

Ответа не последовало.

— Сколько тебе лет?

— Пятнадцать, — прошептала она.

— В твоем возрасте троянской царевне уже пора замуж. Твой отец захочет подыскать для тебя выгодную партию.

— Нет. — На сей раз голос Кассандры прозвучал твердо, к ней словно вернулась отчасти царственная властность. — Я еще малым ребенком была обещана Аполлону. Мне предстояло стать его жрицей и жить при храме; для замужества я не предназначена. В Трое меня боятся или считают безумной: скучать по мне никто не станет. Ну, то есть никто, кроме моей подруги Хрисеиды.

Атиша внимательно вгляделась в лицо девушки.

— Какие глаза, — пробормотала она.

Кассандра не упустила своего шанса.

— Да, я отвратилась от бога солнца, и от всех прочих троянских богов тоже. Я хочу чтить Великую Мать, как вы! Таково мое призвание — я знаю, что это так!

При всей миниатюрной хрупкости девушки голос ее звучал страстно и пылко. Наконец-то суровая непреклонность Атиши несколько смягчилась. Она шагнула вперед и поцеловала Кассандру в лоб; лицо царевны озарилось надеждой.

— Жди здесь, — приказала Ведунья и отошла в тень кедров, на ходу вытаскивая зеркальце. Лунные Всадницы благоговейно застыли на месте, пока их предводительница словно бы любовалась на себя в зеркале.

Не прошло и нескольких минут, как Атиша вернулась.

— Я не приму тебя вопреки воле твоего отца, — промолвила она. — Тебе придется поехать назад вместе со мной, но я поговорю с ним, царевна. Я замолвлю за тебя словечко.

Кассандра покорно кивнула, радуясь уже тому, что ее просто не отправили восвояси.