— Я не думаю, что я видел его .

— Он получает все видыпричудливых способностей, но он умирает. Это трагично. Я не хочу быть трагичной, Нэш. Я хочу жить. — И вдругвновь вернулись слезы. Я ничего не смогла поделать. У меня было более чем достаточно смертей за последние несколько дней, без добавления моей собственной в этот список.

— Хорошо, ты будешь должна поверить мне на слово, Кейли. — Шаги вернулись, а потом дверь закрылась, отрезав бахвальство ветра надругом концесвязи. Потом его голос стал тище.— Твои предчувствия не возникают из-за рака мозга. Независимо от того что сказали твои тетяс дядей, это не то.

— Откуда ты знаешь?— Яс моргнула влагус глаз, раздраженный тем, какой эмоциональной я становлюсь. Разве это не еще один симптом рака мозга?

Нэш вздохнул, но он звучал более обеспокоенным, чем раздраженным.

— Я должен рас сказатьтебе кое-что. Я заеду за тобойчерез десять минут.

Семь минут спустя, я сидела на диване в гостиной, мои ключи были в кармане, мой телефон— у меня на коленях, мои ногти тревожно скрежетали по атласной обивке. Ясидела под углом лицом к телевизору— приглушенному, но настроенному на местные вечерние новости— ик окну, надеясь, что никто не поймет, что я ожидаю гостя. « Никто», то есть дядя и тетя. Софивсе ещебыла в отключке, и я начала задаваться вопросом, как многие таблеток дала ей мать.

Тетя Вэл была на кухне, гремя кастрюлями, сковородками и дверями шкафа, в то время как делала спагетти, ее любимаяутешительная еда. Обычно она непозволяла себе так много углеводов в одной еде, но у нее, очевидно, был тяжелый день. Очень тяжелый день, запах чеснока и хлебаподтверждал это.

— Эй, Кей - медвежонок, как т ы держишься ?

Я посмотрела наверх, чтобы увидеть моего дядю, прислонившегося к гипсовой колоне разделяющей столовую с гостиной. Он не называл меня так уже почти десять лет, и тот факт, что он использовалэтот старый ник, вероятно, означал, что он думает, что я... ранима.

— Я не сумасшедшая. — Я встретила его ясные зеленые глаза, осмелившись с ним спорить.

Он улыбнулся, и в результате улыбка как-то заставила его выглядеть еще моложе, чем обычно.

— Я никогда не говорил этого.

Я разбушевалась и бросила взгляд в сторону кухни, где тетя Вэл помешивала лапшу в большой алюминиевойкастрюле .

— Она так думает. — Сейчас я зналаэто лучше, конечно, но не собиралась позволитьим узнать, что я слышала ихспо р.

Дядя Брендон покачал головой и пересек ковер цвета яичной скорлупы, приближаясь ко мне, он скрестил рукин аполинявшей рубашке, которую надел после работы.

— Она просто беспокоится о тебе. Мы оба. — Он погрузился в цветочное кресло напротив меня. Он всегда сидел на нем, а не на сплошном белом стуле или диване, надеясь, что если он что-то прольет, то тетя Вэл никогда не заметит пятна на такой пестрой обивке.

— Почему вы не беспокоитесь о Софи ?

— Беспокоимся. — Он помолчал, потом, казалось, обдумал свой ответ. — Но Софи...гибкая. С ней все будет в порядке, как только она достаточно погорюет.

— А со мной не будет ?

Мой дядя поднял брови.

— Вэл сказала, что ты едва знала Мередит Коул. — И просто так, он обошел настоящий вопрос— о моем будущем благополучии.

И мы оба это знали.

Прежде чем я успела ответить— а я не спешила— снаружи замурлыкал двигатель, и я взглянула через занавески, чтобы увидеть, как незнакомый синий кабриолет вплываетна дорогу рядом с моей машиной, сверкая на солнце второй половине дня. За рулем было очень знакомое лицо, обрамленное густыми каштановыми волосами.

Я в стала , засовывая телефон в пустой карман .

— Кто это?— Дядя Брендон повернулся, чтобы по смотреть в окно .

— Друг. Я должна идти .

Онв стал, но я уже пересекла половину комнаты.

— Вэлготовит ужин! — прокричал он мне вслед.

— Я не голодна. — На самом деле, я умирала с голода, но я должна была выйти из дома. Я не могла кушать спагетти, как каждый понедельник вечером. Не после того как узнала, что вся моя семья лгала мне, кто знает как долго.

— Кейли, вернись назад! — ревел дядя Брендон, следуя за мной через переднюю дверь на крыльцо. Я редко слышала, как он повышает голос, и никогда не слышала, чтобы он кричать вот так.

Я приостановилась, скользнула на пассажирское сиденье, захлопнула дверь и заперла ее.

— Это твой дядя? — спросил Нэш, его правая рука парила надкоробкой передач. — Может быть, я должен встретиться...

— Езжай! — крикнула я громче, чем хотела. — Я познакомлю вас позже. — Надеюсь, что я проживу так долго.

Нэш швырнул машину всторону и поехал задним ходомк дороге, повернувшись на своем сиденье, смотря через заднее ветровое стекло. Когда мы оторвались от дома, я в последний раз взглянула на моего дядю, который смотрел нам вслед с середины проезжей части, скрестив руки на груди. За ним на крыльце стояла тетя Вэлс тряпкой для мытья посуды, ее совершенный ротбыл открыт от удивления.