«Вот, оказывается, с какой ответственной задачей едет полковник Трахомов!» От возбуждения Павел машинально расстегнул ворот мундира, глянул в окно. Со стороны вокзала поднимался огромный столб дыма. Видно, пожар охватил и прилегающие складские помещения. Из-за кирпичной водокачки выглядывали какие-то люди. Павлу показалось, что они наблюдают за его вагоном. Кажется, это муртазовцы.

Новый взрыв раздался совсем близко. Осколки пробили крышу. Павел перебежал в пространство между ящиком и глухой стенкой. Свернул карту, сунул ее в сумку и тут увидел сложенную вчетверо кальку. Развернул – и ахнул. Это была выкопировка схемы расположения банд в тылу 9-й кубанской армии, которую показывал ему в Ростове товарищ Артамонов. На левом поле листа тот же перечень населенных пунктов, в которых дислоцируются банды, обозначены районы их действий, численность, кто командует. Издание военно-топографического отдела Кавказского фронта. На другой кальке показаны районы дислокации частей и соединений 9-й кубанской армии и копия текста телеграммы командарма Левандовского командующему Кавказским фронтом Гиттису о положении в области и о состоянии его армии.

«…Из трех оставшихся в армии дивизий таковые распределены следующим образом: 22-я дивизия несет охрану Черноморского побережья… 34-я дивизия разбросана по южной части Кубанской области. 1-я кавалерийская дивизия – в районе Ейского и Таманского отделов».

«Вот это новость! – удивился Павел. – В штабе Кавказского фронта работает агентура полковника Гаевского?!»

Он аккуратно положил документы на прежнее место, закрыл ящик и, бросив ключи в чемоданчик, выглянул в окно. Возле вагона лежал часовой. Винтовка его валялась в стороне. Павел присмотрелся: солдат убит.

Дальние вагоны горели ярко, с треском; пламя пожара переметнулось на прилегающую к путям улицу. Откуда-то из-за домов тянулась длинная черная коса дыма.

Павел замкнул за собой двери салона и тамбура, спрыгнул на землю и нырнул под вагон. Выскочив с противоположной стороны, он перебежал железнодорожные пути и свернул к водокачке. Под ее прикрытием стояла пролетка Мефодия Кирилловича. Сам он держал коня за узду. Тент пролетки был поднят. Павел осмотрелся вокруг и ничего подозрительного не обнаружил. Он не торопился уезжать. Надо было убедиться, что шпик потерял его след.

Не спеша Наумов направился к Мефодию Кирилловичу. Извозчик, увидев подходящего к нему полковника, развел руками:

– Не извольте, вашвыскобродь, гневаться. Но вот занят я, да и задаток уже получил. Не могу, знаца. – При этом Кирилыч выразительно кивнул в сторону тента.

– Ну это, старик, ничего, мы с твоим клиентом, думаю, поладим.

Наумов вскочил в пролетку и удивленно воскликнул:

– О-о! Снова вы? Если бы я сам не убедился, что вы используете эти уютные извозчичьи кабины, чтобы, укрывшись от глаз начальства, подремать в рабочее время, то мог бы заподозрить, что вы за мной следите.

На лице шпика не дрогнула ни одна мышца.

– Слежу, Павел Алексеевич, слежу, – откровенно признался рыжий. – Вы это поняли сразу, и нет резона играть в прятки. Вам ведь на пароход надо спешить?

– Да, но прежде я должен проскочить в одно место. Это на окраине города по балаклавской дороге. Вы со мной поедете или подождете где-нибудь?

Рыжий глянул на часы.

– Ну, ежели не успеем на пароход, не беда. Мне и так все уже понятно. Усомнился я…

– В чем усомнились и почему?

– Взрыв. Ежели бы, думаю, причастен был, зачем ему голову свою подставлять. Знал бы, когда уйти. А вот не знал и влип… Сам-то дома?

– Генерал Улагай?

– Да.

– Его нет. Адъютант майор Дариев и ординарец уборкой занимаются.

– Ну, слава богу, обошлись, живы остались.

– Поехали! – приказал Наумов извозчику.

Кирилыч ударил вожжами и пронзительно свистнул.

– Ну, мила-ай!

На перекрестке Кирилыч повернул в переулок, и Наумов увидел, что за ними едет легковой автомобиль. «Тебя будет прикрывать наша боевая группа», – вспомнил он слова Гавриила Максимовича.

На окраине города густо поросшая кустарником балка оборвала улицу. Дальше потянулась балаклавская дорога. Шпик, заподозрив неладное, беспокойно посмотрел на полковника. Потом потянулся за вожжами.

– Стой! – крикнул он. – Смываться из города?

Наумов схватил его за руки и заломил их назад. Рыжий рванулся, но, почувствовав резкую боль, застонал и обмяк. Кирилыч наклонился, вытащил у него из кобуры пистолет, пошарил по костюму и извлек еще один.

В этот момент к ним подъехал автомобиль, из которого выскочил крутогрудый, чубатый хорунжий. Он по-военному четко представился полковнику и спросил:

– Чем можем быть полезны вам, господин полковник?

– Это шпион, большевистский шпион, а не полковник! – крикнул рыжий. – Именем закона прошу вас…

– Заберите его, – распорядился Наумов.

Шпик выпучил глаза и разразился неистовой бранью, угрозами.

…Выстрел оборвал его крик.

Кирилыч глубоко вздохнул и перекрестился:

– Ну и наделали же вы, Павел Лексеич, шуму-грому. Боялись мы за вас. Уже хотели было в вагон бежать.

Павел счастливо улыбнулся и от избытка чувств стукнул его дружески по плечу: