Шрифт:
Все еще взмахивая то вправо, то влево рукой и улыбаясь, Ксения не сразу заметила, что на них смотрят теперь угрюмые лица, а люди вокруг — молчат. Некоторые держат плакаты. Поначалу она не могла прочесть надписи. Затем самые крупные бросились ей в глаза: «Угнетенные и презренные!» И еще: «Требуем справедливости!»
На приветственные жесты Ксении уже никто не отвечал, и она бессильно уронила руку на колено.
— Что случилось? — тревожно спросила она короля. — Кто все эти люди?
— Кучка бунтующих студентов, не более, — последовал равнодушный ответ. — Право же, они не стоят вашего внимания.
Едва он это проговорил, раздался оглушительный свист. И следом — крики и вопли, совершенно очевидно, оскорбительного характера.
Кучер стеганул лошадей, и они припустили быстрее.
Но враждебная атмосфера по обе стороны ландо, казалось, сгущалась. Ксении стало не по себе.
Ей припомнились слышанные ею когда-то в детстве мрачные разговоры про уничтожение аристократии, про анархистов, бросающих бомбы в монархов и в их ни в чем не повинных родных. Неужели все эти люди с плакатами — борцы против высшего света, против богатых… против Джоанны — и против нее, сейчас? Все это было так страшно и так неожиданно, что она бессознательно схватила за руку сидящего рядом мужчину — Иствана, короля.
— А они… не… причинят нам… вреда? — с детски подкупающей дрожью в голосе спросила она.
Король посмотрел на нее с нескрываемым удивлением:
— Да они просто пытаются показать себя! Им нравится устраивать все эти беспорядки! Им кажется, что они что-то значат, что они сильны, но это просто уличная потеха. Я должен был предупредить вас, что подобное может случиться по пути следования во дворец.
Слишком поздно Ксения вспомнила то, что мать всегда говорила ей: особы королевской крови никогда не показывают своего страха. Ей часто рассказывали истории о том, как храбро вели себя короли и королевы, даже когда бомбы задевали их кареты и лошади погибали от взрывов на их глазах.
Простолюдинка ты и есть простолюдинка, попеняла себе Ксения. Струсила! Никакая истинно высокородная особа не стала бы трястись как осиновый лист из-за какого-то там свиста на улице…
И продолжала сидеть, изо всех сил вцепившись в мужскую руку.
Через несколько секунд шумящая толпа осталась далеко позади, и снова раздались радостные возгласы и появились люди, приветственно машущие им руками, — в основном женщины и дети.
Затем, прямо впереди, на холме, перед ними предстал дворец. К нему вела широкая улица, обсаженная коридором цветущих деревьев. О! Что это был за дворец! Как в ее детских мечтах, когда девочки рисуют принцесс в бальных платьях, кареты и замки. Этот дворец впечатлял красотой форм, его украшали башенки, шпили и ажурная вязь лепнины. Его позолоченные ворота из кованого железа призывно блестели. Это был воплощенный образ королевского замка из ее детских грез.
От охватившего ее в один миг восторга Ксения прижала руки к вспыхнувшим румянцем щекам. Забыв и про страх, и про свою роль королевской особы, гордо приветствующей подданных, она, сияя глазами, обернула счастливое лицо к королю:
— Он изумительный! У меня даже нет подходящих слов! Настоящий королевский дворец! Он создан для счастья, и он прекрасен, как вся ваша страна!
Она взглянула в сторону горизонта. Его закрывали горы. На их вершинах кое-где лежал снег, добавляя пейзажу ярких светлых мазков.
— Как все чудесно! — звонким голосом воскликнула Ксения. — Чудесно, чудесно, чудесно! Как можно не быть здесь счастливым?
— Вы думаете, что будете здесь счастливы? — прохладно и отчужденно осведомился монарх.
Ей словно плеснули в лицо холодной водой.
Ах… Что же она наделала, что натворила?! Она была Ксенией — и только ею! Каждой своей клеточкой она была Ксенией, самой собой и говорила о своих чувствах и впечатлениях, абсолютно забыв, что она, подставная принцесса, должна играть роль Джоанны. А та должна все говорить и делать иначе!
3
Когда они подъехали ко дворцу, его стены окружала многочисленная толпа, но, подняв руку в приветственном жесте, Ксения увидела, что ей ответили лишь двое или трое из всех собравшихся. Большинство, в основном мужчины, стояли с недобрыми хмурыми лицами. В руках у некоторых из мужчин было оружие.
Она не имела возможности начать расспрашивать короля о том, чего хотят эти люди: в следующий момент она и ее жених уже входили в позолоченные ворота, охраняемые солдатами. Казалось, солдат в воротах и во дворе, на парадной лестнице, слишком много — очень нарядных в красных мундирах и темно-голубых рейтузах. Но самое броское зрелище являли собой офицеры — с золотыми эполетами и медалями.
Ксения и король поднялись по устланным красной ковровой дорожкой ступеням и вошли в вестибюль. Как же он был красив, этот дворцовый холл… Она в таких помещениях еще не бывала! Вестибюль был весь белый, с позолоченными колоннами в коринфском стиле: с украшениями кругом по верху и низу. Потолок был сплошь расписан рисунками на античные темы. Интерьер дополняли скульптурные изображения античных героев, причем герои демонстрировали не только свои качества согласно мифам, но и мастерство своих скульпторов.