Саша протянул руку своему товарищу. Продолжая недоумевать, тот протянул свою руку в ответ. Сашка пожал её и направился к проходной.

— Стой! — опешил Игорь. — А как же раздевалка? Там же твои вещи!

— А ничего не надо! — отозвался Сашка. — Я тебе завтра позвоню… — Он уже отошёл шагов на десять, а Игорь всё стоял, глядя ему вслед. — И скажу, когда будет совсем полный конец! — добавил Саша, и уже больше не оглядываясь пошёл дальше.

Игорь видел, как он вошёл в проходную, и ждал, что может быть Сашка вернётся из-за того, что его не пропустят в неположенное время.

Но Саша не вернулся.

Не найдя ничего лучшего, Игорь направился на своё рабочее место.

Возвращаясь с работы домой в троллейбусе, Игорь уже не думал ни о Сашке, ни о Заводе, ни об армии.

Он стоял рядом с красивой девушкой, в лёгкой голубой расстёгнутой куртке, из под которой выбивался шёлковый зелёный шарф, и украдкой посматривал на неё.

На одной из остановок вошло так много людей, что девушку прижали к Игорю вплотную, и его лица коснулись её густые чёрные волосы, и своею правой грудью — только лишь на мгновение — она очень плотно прижалась к его груди.

Игорь почувствовал в сердце необыкновенную сладость. Ему хотелось, чтобы это мгновение продлилось дольше. Но девушку оттеснил какой-то верзила, и Игорь оказался прижатым к поручню, рядом с дверью, где большого труда стоило удержаться, чтобы его не увлекли с собою уже выходившие на следующей остановке пассажиры.

После того, как стало свободнее, юноша начал искать взглядом свою спутницу, но её нигде не оказалось. И когда троллейбус поехал, он увидел её в окно, а рядом с нею — верзилу, о чём-то пытающегося с нею заговорить.

Дома Игорь разогрел вчерашний суп и, поев, поставил на огонь кипятить чайник, а сам, пока не пришли отец и мать, прилёг нa диване.

Сразу же навалился сон…

И вот, ему снилось, будто он едет по неровной дороге на скрипящей колёсами телеге, сидя спиною вперёд, и смотрит на уходящую назад дорогу, с лужами. Слева от него медленно ползут деревья, а справа — тянется длинная белая бетонная стена. Мелкий осенний дождь тоскливо строчит по лужам…

И тут вдруг за спиною кто-то ласково приникает губами к его шее, обвивает её руками и слабо пытается повалить его назад. Он подчиняется и падает на спину. Падает долго-долго… В груди растекается сладость… Кружится голова… Над ним мелькает девичье лицо… Наклоняется… Касается чёрными волосами его щеки…

— Сынок, пусти папку! — слышит он — Папка устал после работы… Дай полежать…

Игорь мгновенно просыпается — видит отца, наклонившегося над ним и прикасающегося к его щеке шершавой коричневой ладонью.

— Опять пьяный пришёл! — Игорь вскакивает с дивана.

— Цыц! Весь в мать пошёл! — Отец садится на край дивана. — Сыночек…

Игорь не слушает, уходит на кухню. Там кипит чайник. Пар, приподнимая крышку, издаёт звуки, похожие на скрип несмазанного колеса.

Разом вспоминается сон, девушка в троллейбусе.

Игорь опускается на стул и, уткнувшись в подоконник щекой, начинает тихо всхлипывать.

Вечером Сашка рассказал матери о своём посещении психиатра. Он и прежде не раз говорил ей о том, что желал бы избежать службы в армии, но такие разговоры всегда носили гипотетический характер. Поэтому Полина Ивановна сначала не придала особенного значения словам сына, но когда он сообщил, что назавтра врач назначил встречу, появившаяся проблема взволновала мать.

— Ещё чего выдумал! — воскликнула она, никак не желая уяснить, зачем всё это нужно, — Ты что? Пойдёшь в армию, как все! И нечего!

Тогда Сашка стал обвинять мать в нечуткости. В расчёте на материнское самолюбие сказал, что нормальные родители оберегают своих детей от бед и несчастий, не дают им попадать в ПТУ или армию, а заранее устраивают их в институты, чтобы они не служили, не скупятся ради детей даже на взятки.

— Откуда нам взять денег на взятки?! — воскликнула мать. — Ты видишь, что отец пропивает всю свою пенсию.

— Для меня армия будет гибелью! — отвечал Сашка. — Ты зачем меня восемь лет учила играть на пианино? Если ты хочешь видеть меня живым, то должна помочь!

Далее, видя, что мать начала его слушать, он объяснил ей, что ему необходимо лечь в психбольницу, после которой его обязательно комиссуют, потому что никто не захочет нести ответственности, если он в армии что-нибудь натворит, а именно, убьёт кого-нибудь из офицеров, которые будут над ним измываться; или просто сам возьмёт и повесится на армейском ремне от штанов.