Джебран Халиль Джебран
Шрифт:
* * *
Рождение и смерть – вот два благороднейших выражения доблести.
* * *
Мы с тобою, друг, останемся чуждыми жизни,
И друг другу, и каждый самому себе
До того дня, когда ты заговоришь и я, услышав тебя,
Подумаю, что это мой собственный голос;
И когда я встану перед тобой,
Считая, что стою перед зеркалом.
* * *
Говорят: «Познав себя, познаешь всех людей». А я говорю: «Лишь когда я отыщу всех людей, я познаю самого себя».
* * *
Человек есть два человека – один бодрствует во тьме, другой спит при свете.
* * *
Отшельник – это тот, кто отрекается от мира, поделенного на части, дабы наслаждаться всем миром безраздельно и постоянно.
* * *
Между ученым и поэтом простирается зеленый луг; перейдет его ученый – станет мудрецом, перейдет его поэт – станет пророком.
* * *
Вчера на рыночной площади я видел, как философы несли собственные головы в корзинах и громко кричали: «Мудрость! Продается мудрость!»
Бедняги философы! Им приходится продавать свои головы, чтобы насытить сердце.
* * *
Как-то раз философ сказал метельщику:
– Жаль мне тебя. До чего же трудная и грязная у тебя работа.
– Благодарю вас, господин, – ответствовал тот. – А скажите-ка, что у вас за работа?
– Я исследую разум человека, его поступки и желания, – молвил философ.
Тогда метельщик взял метлу, вернулся к своей работе и сказал с улыбкой: – И мне жаль вас.
* * *
Внемлющий истине ничуть не ниже того, кто ее изрекает.
* * *
Подлинный государь – тот, кто ищет свой престол в сердце дервиша [43] .
* * *
Быть щедрым – значит давать больше, чем ты можешь; быть гордым – значит брать меньше, чем тебе нужно.
* * *
Истинно, ты и впрямь никому ничего не должен. Ты все должен всем.
* * *
Здесь есть лишь две полновластные стихии – красота и истина; красота в сердцах влюбленных и истина в руках возделывающих землю.
* * *
Великая красота пленяет меня, но красота еще более великая освобождает меня даже от нее самой.
43
Книга была впервые опубликована на английском языке в Нью-Йорке в 1926 г.
Текст переведен по изданию: Kahlil Gibran. Sand and Foam. A Book of Aphorisms. 36th printing. – New York: Alfred A. Knopf, 1980.
* * *
В сердце того, кто страстно стремится к красоте, она сияет ярче, чем в глазах созерцающего ее.
* * *
Я восхищаюсь человеком, открывающим мне свою душу, я чту того, кто посвящает меня в свои мечты. Но почему я робею и даже немного стыжусь того, кто мне служит?
* * *
Некогда таланты почитали за честь служить князьям.
Теперь они добиваются чести служить нищим.
* * *
Часто остроумие только маска. Если б тебе удалось сорвать ее, ты бы увидел под ней либо рассерженного гения, либо ловкого плута.
* * *
Человек понятливый приписывает мне понятливость, а тупой – тупость. Кажется, они оба правы.
* * *
Только те, чьи сердца хранят тайны, способны постичь тайны наших сердец.
* * *
Тот, кто готов разделить с тобой наслаждение, но не боль, утратит ключ к одним из семи Райских врат.
* * *
Мы сами избираем свои радости и печали задолго до того, как испытываем их.
* * *
Что есть печаль, как не стена между двумя садами.
* * *
Когда твоя радость или печаль становится огромной, весь мир умаляется.
* * *
Желание – полужизнь, равнодушие – полусмерть.
* * *
В нашей сегодняшней печали нет ничего горше воспоминания о нашей вчерашней радости.
* * *
Вера – оазис в сердце, которого никогда не достигнуть каравану мышления.
* * *
Должно быть, в соли есть нечто до странности святое. Она – в наших слезах и в море.
* * * _
Господь в своей милосердной жажде выпьет всех нас, и росинку, и слезу.
* * *
Ты – всего лишь крупица своего исполинского «Я», уста, алчущие хлеба, и слепая рука, что подносит чашу к жаждущим устам.
* * *
Если б ты поднялся всего на локоть над народом, страной и собственным «Я», ты бы впрямь уподобился Богу.
* * *
То, что всего желаннее, но недосягаемо, дороже уже достигнутого.
* * *
Если б ты сел на облако, то не увидел бы ни пограничной линии между двумя странами, ни межевого столба между двумя хуторами.
Как жаль, что ты не можешь сесть на облако.