–  Кто же я?
– Серкова не знала, обижаться ли ей, и если обижаться, то как будет уместнее всего.

–  Ты?
– Апыхтин задумался, оценивающе наклоняя голову то в одну сторону, то в другую.
– Ты - красавица.

–  Да?
– Серкова растерялась.
– Никогда не считала себя красивой.

–  Напрасно.

–  Чем же отличается красавица от бабы?

–  Красавица требует к себе… - Апыхтин замолчал, подбирая слово поточнее.

–  Ни фига она от тебя не требует, успокойся, - неожиданно резко ответила Серкова. Что-то ее зацепило в последних словах Апыхтина, что-то вызвало раздражение. Но она тут же взяла себя в руки.
– Хотя… Прости… Это у меня торговые замашки выплескиваются.

–  Все в порядке.
– Апыхтин положил ей на колено свою большую руку. Это могло бы выглядеть двусмысленно, но Серкова накрыла его ладонь своей ладошкой, давая понять, что мир восстановлен и перемирие подписано.

–  Поехали, Володя, куда-нибудь, а? Посидим, мороженого поедим, людей посмотрим, себя покажем… Поехали?

–  Готов, - Апыхтин поднялся.

–  Но плачу я, - быстро проговорила Серкова.

–  Почему?

–  Надо же мне как-то восстановить свое финансовое самолюбие!

–  Разве что так…

Апыхтин прошел во вторую комнату, тщательно прикрыл за собой дверь, неслышно повернул щеколду. Замер на секунду, прислушиваясь, не вздумает ли Серкова заглянуть к нему. Нет, женщина терпеливо ждала его в прихожей. Тогда он вынул из гардероба пистолет, сунул его сзади под ремень, сверху накинул пиджак. Медленно повернул щеколду, чтобы Серкова не догадалась, что он запирался. И вышел, улыбаясь, будто даже взволнованный предстоящим вечером.

Выйдя во двор, он остановился, ослепнув от яркого солнца, которое било прямо в глаза.

–  Пошли-пошли, - почему-то заторопила его Серкова.
– Не будем терять времени.

Но Апыхтин медлил, к машине шел не торопясь, что-то говорил, слова произносились пустые, необязательные. Серкова его не слушала и продолжала поторапливать, тащить к машине. Апыхтин неохотно подчинялся, даже ускоряя шаг, но остро ощущал - за его спиной что-то происходит. Он хотел оглянуться, посмотреть, что так тревожит Серкову.

–  Не оборачивайся! Прошу тебя, не оборачивайся, - повторила Серкова напряженным голосом, когда он уже открывал дверцу машины.

Но прежде чем сесть, Апыхтин все-таки ослушался и посмотрел назад.

Сзади метрах в десяти стоял невзрачный мужик и улыбался, глядя на Серкову. Похоже, он знал ее. Улыбка его была какой-то простецкой, добродушной, даже снисходительность сквозила во взгляде. А между передними зубами даже на расстоянии видна была щелочка.

–  Старик!
– закричал Апыхтин обрадованно.
– Вот мы и встретились!
– Он наклонился, взял в машине с полочки у заднего стекла какую-то целлофановую папку и быстрым шагом направился к незнакомцу.
– Я вчера тебя подвозил?

–  А в чем дело?
– Мужик уже не улыбался, он был явно насторожен, сбит с толку.

–  Твоя?
– И Апыхтин так решительно сунул мужику в руки эту свою тоненькую папочку, что тому ничего не оставалось, как взять ее. Он повертел папочку перед глазами и вернул Апыхтину.

–  Впервые вижу.

–  Надо же, - удивился Апыхтин.
– Выходит, обознался? Вчера одного мужика подвез, а он в машине папку забыл… Если бы кошелек - ладно, я бы сообразил, как с ним поступить. А тут одни бумажки.

–  Впервые вижу, - повторил мужик, и Апыхтин просто не мог не заметить бледность, вдруг покрывшую все его лицо.

–  Виноват, - Апыхтин взял папку и вернулся к своей машине. Папку он опять бросил на заднюю полку, упал на сиденье, открыл дверцу перед Серковой.
– Надо же, обознался! А мужик так похож на моего разиню… Думал, что он, а этот говорит, впервые, мол, вижу.
– Апыхтин продолжал что-то объяснять и видел, краем глаза видел, как смертельно бледная Серкова неотрывно смотрела прямо перед собой, в лобовое стекло, будто боялась взглянуть не то чтобы назад, а даже в сторону.
– На моей поедем, ладно?
– спросил Апыхтин.

Серкова лишь кивнула.

–  Отлично! А потом твою машину я подгоню к тебе.
– В зеркало Апыхтин видел, как мужик, потоптавшись, частой торопливой походкой зашагал в противоположную сторону и тут же свернул за угол.
– Куда едем?

–  Куда хочешь.

–  Мороженое? Соки? Воды? Сухое вино? Пиво?
– весело спросил Апыхтин.

–  Володя, - медленно, по складам проговорила Серкова, - я же сказала - езжай куда хочешь. У меня голова закружилась… Прости, я помолчу несколько минут.