Проповедница остро посмотрела на бывшего преступника и вернулась на свое место.

Время привала закончилось. Отряд молча двинулся дальше. Только треск веток под ногами и шелест листьев разбавляли тишину, в которой двигалась гвардия Крудуса. Я прикинул, что завтра к вечеру мы будем в Лобене. Если бы мы на дирижабле сразу отправились к горам Вальдомира, то затратили примерно бы половину суток. Следовательно, пешком где-то два дня.

Джейн снова шла впереди меня, и я постепенно все больше времени уделял той точки ее тела, что была скрыта нижней частью туники. А она ничего, подумал я, если бы не какая-то маниакально-навязчивая любовь к Лире, я бы, пожалуй, рискнул завести отношения с проповедницей. Надо бы только узнать, как у них с этим.

– Джейн, а расскажи мне о своей религии, - попросил я девушку.

Она через плечо кинула на меня удивленный взгляд и начала говорить:

– Тотусианство - сравнительно молодая религия. Она возникла примерно полтысячи лет назад, когда бог Дэмерон впервые ступил на землю нашего мира...

– Это он, ступил, - донесся ехидный комментарий Герхарда, который прислушивался к рассказу девушки.

Джейн никак не отреагировала на слова бывшего преступника и продолжила говорить:

– Говорят, что Дэмерону не очень понравился наш мир...

– Не ему одному, - вновь подал голос Герхард.

– Но что-то зацепило его в Сианлисе...

– Вино и девки, - бывший преступник никак не желал молчать.

– Послушай, - обратился я к девушке, - это все конечно интересно, но расскажи, пожалуйста, чем закончилась битва Дэмерона и Крудуса, я, конечно, понимаю что это всего лишь миф, но все же, он может нас чему-нибудь научить.

– В книге "Жизнь бога" говориться о том, что Дэмерон утратил часть своей силы после битвы с Крудусом и поэтому в облике человека бродит по нашему миру. Вернуть свою силу он сможет только после того как убьет двух исчадий зла, помазанников Судьбы и Смерти.

– А Крудус? Расскажи о нем. Он же жив-здоров, и теперь является нашим непосредственным сюзереном.

– Бог Дэмерон заточил его в глубинах земли в наказание за то, что он напал на него. Наш бог милостив, он не стал убивать ослепленного любовью Крудуса, - к словам Джейн прислушивался уже весь отряд.

– Почему ты решилась служить ему? Ведь он как бы враг твоего бога. Я знаю, смерти ты не боишься, здесь что-то другое.

– Крудус несчастный маг, потерявший любимую. Он достоин сожаления, может быть, его действия будут направлены на путь искупления. А если это не так, то я всегда успею покончить с жизнью.

– На свете много чужих жизней, не за чем обрывать свою, - прервал молчание Герхард.

– Ответь мне на последний вопрос. Поезда, электричество, телефоны. Ты действительно думаешь, что боги есть?
– спросил я.

– Да, они есть. Разве существование Крудуса не подтверждает это?

– Мне легче поверить в гениального витамора, способного побороть смерть, чем в бога, - проговорил я.

– Фокусник говорит дельные слова, что я в принципе считал невозможным, - проговорил капитан Дамели, его голос был полон сарказма, а губы презрительно кривились.

Меня пробрала злость. Желание стереть эту улыбочку с лица капитана раздирало меня. Отряд остановился. Герхард как бы невзначай положил руку на рукоять кинжала. Я тяжело дышал, чувствуя молчаливую поддержку Джейн. Ситуацию разрядил Бернард. Он вскинул руку и крикнул:

– Смотрите!

Все повернули головы в направление, которое указывал артиллерист. Через сотню метров джунгли кончались, и мы увидели ущелье. Оно тонкой ниткой пролегало сквозь горы. Полоса шириной не больше трех метров была словно вырублена в каменном монолите. Мы молча подошли ближе. Высота гор была впечатляющей. Маленький камешек, упавший с такой верхотуры, насквозь прошьет человеческое тело. А уж если обвал, то никто из нас не выберется из этой артерии смерти.

Внезапно, наш мертвый проводник развернулся и исчез в джунглях.

– Я так понимаю, это намек, дальше сами, - произнес Герхард, почесав затылок.

Бывший преступник, шедший первым, остановился возле начала ущелья, согнулся в поклоне и весело произнес:

– Прошу, дамы и господа.

Как только я ступил на усыпанную осколками камней тропинку, горы начали душить меня. Они нависали надо мной, заставляя ощущать себя ничтожной букашкой. Казалось, что меня сейчас раздавят каменные жернова.