– Да ты что гад несёшь?! Мы с ребятами работаем дубин не покладая, всю вверенную территорию под контролем держим, в такой страх народ ввели, что самим тошно!

– Вот именно!
– Гай выпятил бороду вперёд.
– Вот именно! А подумать о том, что перегибать палку не следовало, умишка-то не хватило. Это же ёжику понятно: вы такого страху на округу нагнали, что ни один зажиточный крестьянин сюда не сунется, не то, что торговый караван.

– А то, что это ваше личное предложение, это ничего?
– возмущенно затараторил Гордей.
– Это же вы придумали, дабы мы запугали всех и вся, чтобы люди пользовались услугами королевской охраны, которую вы по-умному назвали служба сопровождения? Только люди почему-то не оценили вашей выдумки и предпочитают в случае необходимости звать наёмников.

– И я грешен и я могу ошибаться, - сокрушенно покачал головой советник.
– Вот я и говорю: безынициативно работаете, без искры. Увидели, что гениальная идея дала сбой доложили бы наверх.

– Ой, да закройте ж ему кто-нибудь рот, наконец, - не выдержал один из разбойников, - силушек слушать такое больше нет.

Гай огляделся и увидел, что вся ватага оставила свои дела и внимательно слушает их перепалку с атаманом.

– Коли нет, так не слушай, - возразил возмутившемуся татю кто-то.

– Да что там слушать, - Гордей окинул злым взглядом своих людей и снова обернулся к советнику.
– С тобой Гай спорится, что против ветра делать сам знаешь что. Только ведь и мы не лаптем деланы, смекаем, что к чему. Можешь не стараться, мы и так знаем, что язык у тебя хорошо подвешен, потому и в советниках при короле состоишь. Только вот язычок-то и укоротить можно! Верно, я говорю, братцы?!
– разбойники в ответ одобрительно загудели.

– Не одним языком я себе дорогу наверх проложил и в голове должно кое-что быть для этого, - немного поникнув, но, не сдаваясь, ответил Гай.

– И это нам то ж ведомо, - ухмыльнулся Гордей.
– Потому ты и жив. Хочу заметить: пока жив.

– Перестань грозить мне, охальник!
– советник решил снова пойти в атаку.
– Вот узнает Явор...

– И что будет?
– нагло перебил его атаман.

– Конец вам всем будет.

– Ой, напугал!
– заржал Гордей и его хохот подхватили остальные.
– Ребята, советник тут такие страхи рассказывает, как бы нам штаны потом сушить не пришлось.

– А ты смейся, смейся, - зло прошипел Гай.
– В петле-то оно не так смешно будет.

– Прям так и в петле?

– Голову сечь сброду всякому слишком много чести, вздернут на первом же дереве и всего делов!
– советник всё ещё надеялся запугать и таким образом привести в повиновение взбунтовавшихся разбойников, но сам слабо верил, что у него это получится.

– Так-таки и на первом?
– подал голос одноглазый верзила, что стоял по правую руку от Гордея.
– А если в поле поймают?

– Уймись, Афоня, не до шуток сейчас, - Гордей хлопнул молодца по плечу.
– Не видишь, что ли? Советник пока ещё не понял, что никто его не боится.

– И зря, - пленник не упустил возможность вставить своё словечко.

– Не тебе судить, Гай. Я вижу, что ты от страха не можешь трезво оценить ситуацию, а времени на праздные беседы у нас нет. Поэтому скажу тебе прямо: дела твои из рук вон плохи и жизнь на волоске висит. Во-первых, с чего ты взял, что король вообще узнает о твоей геройской гибели от наших предательских рук, сами мы об этом никому не скажем, а во-вторых, мы вообще больше вашему Явору - самодуру не подчиняемся.

– Это как?
– дрожащим голосом произнес враз ослабевший Гай, его прошиб холодный пот и ноги стали ватными.

– А вот так, надоело нам дураку служить да и поступило другое, более выгодное предложение. Мы теперь под началом хазарейской царицы. Только не говори никому.

– Так кому ж я скажу, если вы меня сейчас в расход пустите?
– прошептал Гай, старый лис отчетливо понял, что дела намного хуже, нежели ему показалось в начале. Иметь дело с обнаглевшими от безнаказанности разбойниками - это одно, а вот с предателями, переметнувшимися на сторону злейшего врага - это уже совсем другое.

– Ну что ты заранее себя хоронишь?
– усмехнулся Гордей.
– У нас есть к тебе вполне заманчивое предложение, причем очень хорошо оплачиваемое чистым золотом.

– Шпионить?

– Естественно, - атаман достал из-за голенища сапога внушительный нож.
– Ты станешь ушами и глазами царицы при дворе Явора.

– А если я откажусь - смерть.

– Сам понимаешь, - разбойник развел руками.
– Уж слишком ты опасный свидетель.