– А дальше что было?
– спросила девушка, испугавшись, что старик на этом и закончит свой рассказ.

– Что-что, а вот что! Решил я накануне свадьбы в последний раз погулять с друзьями. Собрались у одного бобыля в хате отметили последний день моей свободной жизни хорошенечко. До поздней ночи засиделись. Как шел домой, не помню. Только вот у сеновала смотрю - тень мелькнула. Я сначала и значения не придал, мало ли что с пьяна привидится. Ан нет, не показалось, идет она мне на встречу.

– Кто она?

– Капа.

– В смысле невеста?
– не поняла княжна.

– Да какая тебе невеста, замухрышка та. Идет, что лебедушка плывет, и в лунном сиянии, а может и от выпитого, такой красавицей она мне привиделась, что и во рту у меня пересохло. Подошла она ко мне, в глаза смотрит, а я и сказать ничего не могу. Не знаю, что на меня нашло, только подхватил я её на руки да на тот самый сеновал и утащил.

– А потом вы поняли, что всю жизнь друг друга искали?
– мечтательно поинтересовалась Влада.

– Нет, - зло буркнул дед.
– Отведал я плода запретного не для меня предназначенного, да и сбежал, как только она уснула. Испугался содеянного. А утром по всем законам невесту свою, Клавдию, взял в жёны.

– Как же так?
– возмутилась девушка.

– А вот так, - грустно развел руками старик.
– Народили мы с женой пять сыновей и одну дочку, жили дружно вроде и ладно, да только нету мне с той самой ночи покою. Поэтому и из деревни, как только овдовел, ушел жить на этот хутор. Спокойнее мне тут. Дети навещают, харчи привозят, что ещё в старости надо.

– А Капа? Что с ней стало? Наверное, тоже замуж вышла.

– Нет. Не вышла. Хоть я её с той ночи и не видел, точно знаю: не вышла. Пришла к отцу и сказала, что не пойдет за нелюбимого, тот попытался ей пригрозить да видимо в волнении за судьбу любимой дочки переусердствовал. Отреклась она от мира.

– В монастырь ушла?

– Хуже, - дед Охрип тяжело вздохнул, - в ведьмы подалась. Ведьмой стала да самой страшной во всей округе. Так, что как видишь двойной грех на мне: загубил я не только её молодость, но и душу бессмертную.

– Ой, - сердце Владиславы тревожно забилось, - а Капа - это случайно не Капитолина ли?

– Капитолина, - кивнул старик.

– И вы, может быть, знаете, где её искать?

– Знаю, только тебе-то это зачем, красавица?

– Вы что издеваетесь?
– княжна обиженно встала из-за стола.
– Какая я вам красавица? Пугало огородное, страшилище лесное - вот кто я.

– Э нет, девонька, не наговаривай на себя, - старик протянул к ней руку.
– Ты самая что ни на есть раскрасавица. Ты меня от верной гибели спасла, накормила, байки мои стариковские выслушала, слово ласковое сказала. А всё остальное дурь и пыль, - улыбнулся дед.
– Красота она внутри, а внешнее, так - для отвода глаз.

– Так, стало быть, вы меня не видите?
– вдруг догадалась Владислава.

– Не вижу. Я уже почитай годков двадцать как слеп. Только что это меняет?

– Ничего, - согласилась девушка.
– Так подскажите мне, где Капитолину Карповну искать?

– Отчего не подсказать. Только подумай хорошенько действительно ли тебе к ней надо.

– Я давно подумала, у меня просто нет другого выхода. Она моя последняя надежда.

– Ну, если так, что ж завтра утром объясню, как найти её. А сейчас давай спать ложиться. Что-то подустал я.

****

Гордей сидел за богато накрытым столом и насмешливо поглядывал на пленённого советника. Гай униженный и оскорбленный топтался рядом с дверью не смея сесть за стол без приглашения.

– Что стоишь?
– насладившись сполна моментом, произнес атаман.
– Присаживайся, в ногах правды нет.

Гай благодарно затряс головой и тут же бухнулся на ближайший стул, боясь, что Гордей может передумать. Разбойник с любопытством смотрел на советника. Ещё месяц назад этот человек казался ему всемогущим, а теперь он не дал бы и ломаного гроша за его жизнь.

– Так каким ветром тебя сюда занесло?
– как бы между делом поинтересовался Гордей.

– Дела государственной важности, - многозначительно ответил Гай, забыв на мгновение, что он не в том положении, чтобы строить из себя особо значимую персону.

– Подробней, - почти ласково произнес атаман, но от советника не укрылось то, как хищно блеснули глаза разбойника под косматыми бровями.

– Да, ну, - отмахнулся старый лис и туго набил рот снедью, надеясь таким нехитрым способом выиграть хоть пару минут, чтобы обдумать: о чём следует сейчас говорить, а о чём лучше и помолчать.