Мэдисон подошел к печке, положил в нее еще одно полено, затем поднял с пола фланелевую рубашку и, вернувшись, лег рядом с Андреа, укрыв себя и ее одной сорочкой.

— Я — весь внимание. — Он приподнялся на локте и приготовился слушать.

Андреа улыбнулась и чмокнула его в губы, а потом начала свой рассказ. Самоубийство матери, когда ей только-только исполнилось восемь, смерть бабушки и смерть отца — она не утаила ничего. Затем настал черед истории ее брака с Бернардом, запретившим ей иметь детей и по злой иронии судьбы оставившим ее ради секретарши, которая тут же от него забеременела. Несмотря на то что рассказ о прошлых невзгодах возрождал былую боль, облегчив душу, Андреа почувствовала себя на удивление хорошо; казалось, она смогла избавиться от груза гнетущих воспоминаний, переложив его на плечи Мэдисона.

Он нежно очертил контур ее лица, легко, почти невесомо касаясь шелковистой кожи.

— Бернард — самый большой болван на этой земле.

— Не он, а я, — с печальной улыбкой констатировала Андреа. — Я дура, потому что взяла и свалила все свои страхи на тебя.

— Это останется между нами, так что можешь о них забыть.

— Теперь ты понимаешь, почему мне было так трудно…

— Довериться мне?

Андреа молча кивнула.

— Я не Бернард. — Мэдисон заглянул ей в глаза. — И ты можешь доверять мне, Андреа Дюссон, потому что, хочется тебе этого или нет, я здесь, с тобой, и люблю тебя. А теперь скажи мне, что ты по этому поводу думаешь.

Андреа так расчувствовалась, что не могла произнести ни слова. Проглотив комок, она с трудом выдохнула:

— Я думаю, что тоже очень тебя люблю, Мэдисон Макки.

Не открывая глаз, Андреа сладко потянулась. Удивительно, как она вообще смогла уснуть. Впрочем, ничего странного: она давно не испытывала такой приятной умиротворенности, как после любви с Мэдисоном. Андреа протянула руку, чтобы обнять любимого, и только тут поняла, что его нет рядом.

Резко сев на постели и оглядевшись, Андреа убедилась, что в комнате его тоже нет. Кутаясь в рубашку, она спустила ноги на пол. Интересно, сколько времени ей удалось проспать?

Огонь в печи еле теплился, и из-за этого в комнате стало значительно холоднее; к тому же молнии все еще сверкали на небе и дождь хлестал в окно: казалось, буря и не думала утихать.

«Куда он мог деться?» — подумала Андреа. Вдруг она похолодела при мысли о том, что операция назначена на завтра, а она даже не позвонила подруге накануне, чтобы поддержать ее. Хорошо еще, что у Моу был телефон Мэрион, и она наверняка смогла пообщаться с Кристофером.

Вспомнив о малыше, Андреа улыбнулась. Повезло дьяволенку: не каждому городскому мальчишке удается облазить вдоль и поперек настоящее ранчо.

Очередной раскат грома, казалось, потряс пожарную вышку до основания, и Андреа стало не по себе. Куда, в самом деле, запропастился Макки?

Словно в ответ на ее вопрос снаружи послышались шаги. Огонь в печи вспыхнул неровным светом, и в комнату ворвался холодный воздух, напоенный запахом сосен и мокрой земли.

Увидев Андреа, Мэдисон почувствовал прилив нежности: она была такой хрупкой в не по размеру большой клетчатой рубашке, такой ранимой и в то же время чертовски соблазнительной. Эти глаза, чуть затуманенные недавним сном, этот неровный блеск золотистых спутанных волос — все в ней поневоле рождало желание.

— Ну что, соня, соскучилась? — Он торопливо прикрыл за собой дверь и, подышав на руки, чтобы согреть их, обнял ее за плечи.

Андреа исподлобья посмотрела на него:

— Не понимаю, как это я вообще уснула…

— Готов поспорить, что ты потратила больше сил, чем тебе кажется.

— Ты имеешь в виду катание на лошади? — хитро спросила она.

— И это тоже.

— Ладно, лучше скажи, где ты был? — Андреа провела ладонью по его щеке.

— Проверял, как там наши лошади. А еще я хотел отыскать сухие дрова под навесом, но, похоже, нам придется довольствоваться вот этими двумя последними поленьями до конца ночи. Если огонь погаснет, я буду сам тебя греть, — добавил он и притянул ее к себе.

Андреа с готовностью подалась ему навстречу; в тишине слышно было, как снаружи грохочет гром, но ей казалось, что сердце ее стучит громче.

— Тебе хорошо? — прошептал Мэдисон и погладил ее по спине.

— Да, — со вздохом ответила она, — только вот…

— Только что? — Он чуть отодвинулся, чтобы лучше видеть ее лицо.

— Наверное, ты подумаешь, что я сумасшедшая, но я страшно хочу есть.

Мэдисон засмеялся:

— Я тоже не раз с сожалением вспоминал об обещанном нам барбекю. Представляю себе огромный кусок сочного мяса, поджаристый, с хрустящей корочкой, а еще белый свежеиспеченный хлеб…

Андреа шутливо стукнула его по плечу:

— Перестань! Это жестоко!

Усмехнувшись, он поднял с пола седельную сумку.