Обстановка дома Люпина мало чем отличалась от Визжащей Хижины - только мебель в ней находилась преимущественно целая, и на обоях не было следов когтей. Оборотень спокойно улегся у камина, будто тихий домашний зверек и прикрыл глаза. Стараясь ничего не задеть, Сириус устроился в противоположном углу и, несмотря на все еще присутствующую тревогу, задремал, успокаивая себя тем, что, даже если Лунатик передумает и решит напасть на него, то сам он уже успеет отдохнуть с дороги и исход сражения будет не настолько предсказуемым.

Тяжелая ночь подходила к концу, Блэк спал крепким сном, луна на горизонте едва виднелась, прохладный утренний ветер просочился в дом и взъерошил шерсть на загривке пса. Люпин у камина, уже в человеческом обличье, лежал, свернувшись в клубок, по-детски подложив ладонь под голову. Проснувшийся Сириус так и обнаружил друга, и пару минут наблюдал за ним, будто запоминая новый, повзрослевший облик. Ворот потрепанной рубашки Рема сбился на бок, на джинсах виднелись старые заплатки в районе колен, светлые волосы (теперь уже с еле заметной проседью) растрепались и спутались - в общем, кроме возраста, в нем мало что изменилось.

Когда Сириус вернулся из ванной, Люпин лежал на спине, раскинувшись подобно морской звезде.

– Рем, - осторожно позвал Сириус, опускаясь рядом.
– Просыпайся, хватит на полу валяться, на уроки пора… - принялся поднимать его друг.

– Да, Джим, иду, - промычал Люпин, сонно мотая головой. При упоминании этого имени сердце Сириуса замерло и вновь забилось раненой птицей.

– Джим уже ушел, Рем, это Бродяга, - прошептал он чуть слышно и вздрогнул. Люпин наконец протер глаза и с кряхтением уселся, вспоминая, какой сегодня день и что, собственно, происходит.

– Откуда ты взялся…Здесь?
– спросил он хриплым спросонья голосом.

– Я сбежал, сразу скажу… - сознался Блэк, хитро улыбаясь, Люпин нахмурился в ответ. Сириус сник.

– Сбежал?

– Да, если хочешь, я могу уйти, чтобы не навлекать на тебя беду, Луни. Если меня разыскивают… - начал было анимаг, но Люпин отмахнулся и поднялся на ноги, держась за каминную полку.

– Ты с ума сошел?

– Рем, послушай, я… - вздохнул Сириус. Как он и думал, Рем поверил в ту историю с предательством и теперь пытается выставить бывшего приятеля, вычеркнуть его и из своей жизни… - Я уйду и больше ты…

– Да ты что, Бродяга! Дружище, как же я скучал!!
– воскликнул он, просветлев, и стиснул старого друга в крепком объятии. Сириус ответил тем же, почти слыша, как трещат ребра в грудной клетке.
– Как же мне не хватает вас всех! Я не знаю точно, что тогда случилось, но я не верю, что ты мог подставить Джима! Кто угодно, но не ты…

– Они отправили меня даже без суда, как это понимать?
– вспомнил Сириус, застарелая обида на несправедливость заскребла в душе.

– Мы разберемся со всем этим, точно тебе говорю. Я пытался тебя тогда защитить, но кто будет слушать оборотня? Как же ты умудрился сбежать?

– В обличье зверя, как же еще…

Опьяненные радостью встречи, друзья еще долгое время перекидывались полуосмысленными фразами, иногда ненадолго замолкая и вглядываясь друг в друга, по старой мародерской привычке отмечая и запоминая каждую мелочь, каждую новую заплатку на одежде и каждое новое слово в разговоре.

– Ты же голодный как тысяча мантикор!
– вдруг спохватился Люпин и поспешил на кухню, там он принялся шарить по полкам, но Сириус усадил его за стол и сам принялся за готовку, одновременно слушая Люпина, сообщающего о том, что же изменилось в мире за все то время, пока друг был в заключении. Блэк время от времени в недоумении качал головой или с досадой сжимал кулаки, отзываясь на новости, Рем ненадолго вышел из кухни и притащил завернутую в подарочную бумагу бутылку вина.

– Подарили, - кивнул он и сорвал обертку. Не читая этикетку, но призвал из комнаты пару стаканов и, заклинанием открыв вино, дрожащей рукой разлил выпивку.

Поев и расслабившись, друзья расположились в комнате на потрепанном диване, Люпин по привычке плюхнулся на пол: в школе он всегда так делал, когда Джим и Сириус играли в шахматы, Лунатик обычно принимался рисовать. Сидеть на полу было удобнее - можно было удобно разложить рядом карандаши и бумагу, да и Хвост любил развалиться рядом и наблюдать за работой Рема. Лучше всего ему удавались портреты девчонок и карикатуры учителей. Еще он очень любил чертить разные схемы и карты…

– Рем, у тебя точно проблем из-за меня не будет?
– снова на всякий случай спросил Сириус, не хотелось все-таки подводить друга. «Единственного оставшегося друга», - напомнил он себе.

– Нет, - покачал тот головой.
– Забудь, в наши края авроры неохотно заглядывают, только иногда с обысками. Но сейчас время более-менее тихое, так что можешь быть спокоен.

Приятели пока не начинали обсуждать, что же делать дальше, планов пока не строили, Блэк придерживал главные новости напоследок, да и не особо хотелось сейчас сложных тяжелых разговоров. Им обоим не помешала бы пара дней отдыха.