Но Гермиону тревожил совсем не отказ от квиддича. Уже несколько месяцев она наблюдала какие-то непонятные порывы её друга.

Каждый день с приближением полудня Гарри словно стремился куда-то. Он сидел на последней паре и, нетерпеливо постукивая ногой, прикусывал ногти. Он беспрерывно ерзал на стуле, словно не мог усидеть на месте и пары минут.

Он хмуро сверлил взглядом профессора и часы на стене. Прожигал в одноклассниках дыры, когда они задавали вопросы, если не понимали тему. Но как только к нему обращались, на лице Гарри появлялось спокойное, даже добродушное выражение. Он улыбался, отшучивался и успешно делал вид, что ничего не происходит.

Во время обеда он практически проглатывал пищу, и его стремление умчаться куда-то буквально зашкаливало. Всякий раз, когда Гарри, готового сорваться и убежать в то место, где он пропадал часами, задерживали, он успешно выдавал на лице беззаботное выражение, и только глаза как-то странно блестели.

Она всего несколько раз видела, как он потерял контроль. Чаще всего это случалось, когда Гарри не подозревал, что за ним наблюдают. Когда кто-нибудь - обычно слизеринец, но, бывало, и представители других факультетов - задевал Гарри за живое, он отвечал… жестоко отвечал. Гермиона всего три раза оказалась свидетелем подобного, но каждый последующий раз был хуже предыдущего. От этого зрелища, как добрый, милый Гарри отвечал своим злопыхателям так яростно, её охватывала тревога.

Девушка предполагала, что такое случается куда чаще, чем она замечает. Но в одном она была уверена точно: между Гарри и Драко Малфоем что-то произошло. Этот блондин, эгоистичный, чистокровный слизеринец, целых два месяца избегал Гарри как зачумленного.

Гермиона уверяла себя, что на Гарри так сказывается Турнир. Давление и предполагаемая опасность этого предприятия. Тот факт, что его кто-то хочет достать. Хочет так сильно, что по какой-то причине сделал участником Турнира, а причина эта, скорее всего, убийство.

Она надеялась, что как только закончится задание, все секреты между ними исчезнут. И её надежды оправдались, когда после второго тура Гарри рассказал им о своей анимагической форме.

И ей было больно от того, что её друг не доверился им раньше. Да к тому же держал в тайне такой огромный секрет больше года! Но теперь она поняла, почему Гарри так часто исчезал в неизвестном направлении. Он просто тренировался в анимагии. Теперь все обретало смысл.

Но в их отношениях просветления так и не наметилось. Самым насущным вопросом теперь было то место, куда каждый вечер убегал Гарри, даже сейчас, когда второй тур был позади. Ему не нужно было готовиться к третьему туру, ведь он узнает суть задания лишь через два месяца. Необходимость в обучении трансформации тоже отпала, так почему же он по-прежнему где-то пропадает вечерами!

Если Гарри не готовится к заданию и не практикуется в анимагии - чем он занимается?

Что за новый секрет замаячил на горизонте? И если девушке тайна с анимагией показалась огромной… то что же еще скрывает Гарри? Еще один увековечивающий секрет? Что-то еще более удивительное?

И почему Гарри не хочет поделиться им с Роном и с ней? Зачем он лжет и с каждым разом придумывает все более слабые отговорки для своего отсутствия?

И если на то пошло… куда вообще он исчезает?

За последнюю пару месяцев она несколько раз пыталась проследить за ним, но неудачно. Он всегда уходил. Создавалось впечатление, что Гарри использует мантию-невидимку, и это порождало еще больше вопросов.

Гермиона боялась, что все-таки потеряла своего первого лучшего друга, совершив ту ошибку в ночь Хэллоуина. Она так надеялась, что Гарри простил её, и после зимних каникул была полна оптимизма и веры, что все, наконец, вернется в норму. Но сейчас девушка уже не была так уверена. Не была уверена, что хоть что-нибудь вернется в норму.

В ней начали пробуждаться подозрения, что Гарри никогда больше не доверится ей. Сможет ли он когда-нибудь рассказать свой секрет? Сможет ли она вообще заслужить его доверие?

Именно эти мысли блуждали в сознании девушки, когда она смотрела, как Гарри входит в Большой Зал. Он никогда не пропускал занятий, и то, что он не пошел на Историю Магии и на Чары этим утром, было, несомненно, странно.

Она смотрела, как Гарри со странной грацией подходит к гриффиндорскому столу. Его голова была склонена, но по мере приближения девушка все-таки смогла выловить выражение на его лице и заметить, как дико блестят зеленые глаза.

Казалось, он пытается подавить сумасшедшую ухмылку, которую Гермиона все же заметила, и ее вдруг бросило в дрожь. Как только Гарри сел за стол и поднял голову, все это исчезло с его лица, сменившись усталостью.

Неужели она сама себя накрутила?

Предшествующие годы показали, что из Гарри никудышный актер. Он всегда был словно открытая книга. Тихий спокойный мальчик - это было про него, и Гермиона гордилась тем, что может прочесть большинство его чувств. Но в этом году все изменилось, и она совсем перестала понимать своего друга.

– Тебе лучше, Гарри?
– нерешительно спросила она.

Он посмотрел прямо на нее и, мягко улыбнувшись, кивнул.

– Да… я просто устал, а сон все вернул на свои места.