– Ну, я же предупреждал тебя: не стоило тратить столько времени на посиделки с Невиллом.

Глаза Гермионы вспыхнули ещё яростнее, а щеки залил гневный румянец.

– Ты прекрасно знаешь, что причина не в этом. Я не имею никакого отношения к взрыву. Моё зелье было великолепно. Они всегда великолепны.

– Отлично, значит, сегодня оно не было столь великолепно, как всегда.

– Как ты можешь быть таким?..
– зашипела она, но внезапно замолчала, так и не закончив фразу. Гарри стало интересно: каким именно «лестным» эпитетом она собирается его охарактеризовать, раз для этого была вынуждена так надолго заткнуться?

– Ну и каким?

– Таким лицемером!

– Прошу прощения?

– Ты получил высший балл только потому, что Люциус Малфой сварил за тебя это зелье!
– выкрикнула обвинение Гермиона.

Гарри внутренне вскипел, его глаза вспыхнули опасным огнём.

– Это ложь! Зачем Люциусу Малфою делать что-то, чтобы помочь мне? И ты об этом знаешь гораздо лучше, чем кто-либо другой! Ты была рядом со мной всё то время, пока я варил зелье. Более того, ты разве забыла, что я провёл все выходные в библиотеке, где, среди прочего, мне попалось и это зелье, которое я тщательно и изучил?

– Это к делу не относится.

– Нет, это и есть первопричина, поскольку зелье я сварил сам! Я был полностью готов к уроку, и Люциус Малфой не имеет к этому ни малейшего отношения. (И он только раз сказал мне, чего делать не нужно, но я не собираюсь ставить тебя об этом в известность).
– Гермиона недоверчиво фыркнула и Гарри затрясло.
– Неужели ты действительно думаешь, что Снейп поставил бы мне «Превосходно», если бы знал, что зелье сварил не я, а Люциус Малфой? Я вроде бы не вхожу в когорту его любимых студентов.

– Ох, я, кажется, уже начинаю сомневаться в правдивости этого утверждения.

– Что? Как ты можешь такое говорить? Ты же знаешь лучше, чем кто бы то ни был в этой школе, что он ненавидит меня каждой клеточкой своего тела.

Гарри даже поверить не мог, что подобная беседа вообще имеет место происходить. Это было за пределами его понимания. Похоже, ещё одно потрясение обрушилось на него сегодня, ещё одна незыблемая опора его жизни безжалостно разрушена.

– Тогда почему он поставил тебе высший балл?

Гарри вздрогнул.

– Зачем ты передёргиваешь? Не всё крутится вокруг этих глупых оценок!

– О, да, я уверена, что этот вопрос довольно далёк от каких-то там оценок.

– И что это должно означать?

– Да я вот всё удивляюсь - что это он такой странный сегодня? Ни язвительных комментариев в твой адрес, ни снятия баллов за каждую малейшую оплошность…

– А я даже и не догадывался, что тебе доставляет такое огромное удовольствие наблюдать за моими унижениями, - горько сказал Гарри.

Гермиона бросила на него острый взгляд.

– Ты спишь с ним?

Гарри так и замер: онемевший и с отвисшей челюстью. Он не знал, на каком именно свете сейчас оказался от пережитого шока, но всё же нашёл в себе силы, чтобы прохрипеть:

– Ч-что?! Ты что, спятила? По-моему, твой сегодняшний взрыв отшиб тебе последние мозги.

– Это был не мой взрыв! Кто-то подставил меня!

( Но ты вряд ли сможешь доказать это.)

– А как ты сам можешь объяснить тот факт, что сегодня Снейп вёл себя по отношению к тебе очень даже странно? Он весь урок с тебя глаз не сводил. С тебя и с Люциуса Малфоя. Кстати, вы, похоже, чувствовали себя очень комфортно в компании друг друга. Я не удивлена, что Снейп тебя приревновал.

(Сука. Люциус должен был взорвать её саму вместо чёртового котла.)

– Я не собираюсь ничего тебе объяснять. Особенно относительно Снейпа. Теперь я окончательно убедился, что тебе просто жизненно необходима помощь мадам Помфри. Возможно, она сможет что-то сделать с твоими буйными галлюцинациями, поскольку ты, по-видимому, свои лекарства потеряла. Во-первых, все твои измышления - это очень серьёзные обвинения, и у тебя нет никаких доказательств, кроме каких-то эфемерных бредней. Во-вторых, интересно: что сказал бы сам Снейп, услышь он то, что ты о нём сейчас тут говорила? Уверен, тебя бы вышибли из школы в мгновение ока. И все скопленные тобой баллы и даже твои исключительные достоинства тебя бы не спасли.

– Вероятно, потому что он был бы слишком напуган тем, что я могу кому-нибудь проболтаться о том факте, что он состоит в /особых/ отношениях с одним из своих студентов.

– Отлично. Рад, что ты всё ещё помнишь, что он - наш профессор. И если это как-то ускользнуло из твоей памяти, то позволь напомнить, что он учился в этой школе вместе с моим отцом, которого ненавидел всем своим существом, и что эта ненависть по наследству перешла на меня.

– Ох, да оставь ты всё это дерьмо. Тоже мне, профессор… Чушь!