Во вторник Амбридж отпустила его уже заполночь; рука кровоточила так сильно, что Гарри замотал её носовым платком - очень быстро, впрочем, пропитавшимся кровью насквозь. Надо было как-то унять кровотечение, иначе вся кровать к утру будет в красных пятнах.

Гарри забрёл в туалет Плаксы Миртл - сюда гарантированно никто не явился бы посреди ночи, даже Филч - и подставил руку под ледяную воду. Кожа быстро онемела, края порезов набухли и сделались какими-то бесцветными. Когда Гарри вынул ладонь из-под струи, кровь продолжала сочиться, но уже понемногу и бледная, смешанная с водой.

– Excuro, - платок избавился от пятен, и Гарри пришло в голову, что сам он, может быть, сумел бы убрать след своей крови в холле, оставшийся с начала четвёртого курса. МакГонагалл и Флитвик не сумели, равно как и очень старавшийся Филч, но ведь у них наверняка нет общей с Гарри крови…

Ещё пара минут, в течение которых ледяная вода лилась на тыльную сторону ладони Гарри - и он вообще перестал что-либо ею чувствовать. Гарри прислонился лбом к холодному кафелю над раковиной и закрыл глаза. В такие минуты ему особенно остро хотелось никогда не быть волшебником; тогда, возможно, он умер бы, когда Вольдеморт явился по его душу. И никаких проблем. И магический мир сам бы расхлёбывал всю эту кашу. И даже Амбридж было бы некого наказывать… если вдуматься, она вряд ли стала бы преподавателем Хогвартса в таком случае.

А ещё веселее было бы никогда не появляться на этот свет…

«Это кафель холодный, как присутствие дементора, или у меня температура?»

Чёлка липла к покрытому испариной лбу; левой рукой Гарри без особого энутзиазма провёл по волосам и с определённостью решил, что их пора мыть. «В ванной старост наверняка пусто…»

Однако там не было пусто. Гарри застыл столбом на пороге, увидев, как целуются завёрнутые в огромные пушистые полотенца Рон и Гермиона. Когда рыжий слегка наклонил девушку, переходя от губ к подбородку и шее, Гарри почувствовал себя свиньёй-вуайеристом и попытался уйти так тихо, как мог.

О, чёрт. Гарри умудрился задеть косяк больной рукой и зашипеть от неожиданной боли. «Идиот».

– Гарри?
– Рон тяжело дышал.

– И-извините… - попытался оправдаться Гарри, ещё больше чувствуя себя свиньёй.
– Я думал, здесь сейчас никого…

– Ничего страшного, - искусственно беззаботным голосом отозвалась Гермиона; вид у неё был совершенно зацелованный, что не прибавляло ей солидности.
– Мы уже уходим.

– Да я сам уйду, всё в порядке, - Гарри уже почти закрыл дверь, когда услышал:

– Гарри! Постой!

– Что?

– Мы правда уходим, - решительно заявила Гермиона.
– Уже ведь поздно. Рон, пойдём, - она потянула рыжего к раздевалке.

Гарри пожал плечами. Ну, если они так жаждут уйти из удобного местечка…

– Гарри, - уже одетые Рон и Гермиона возникли перед ним в рекордные сроки.
– У нас есть к тебе разговор.

Гарри не стал бы на месте Гермионы так категорично употреблять местоимение множественного числа, но несколько сконфуженный Рон, казалось, ничего не имел против.

– Он может подождать?
– устало уточнил Гарри.
– Я сюда всё-таки помыться пришёл…

– Да, конечно, - кивнула Гермиона.
– Мы тебя снаружи подождём.

«Жутко срочный - а иначе можно было бы и до завтра подождать - жутко секретный и жутко важный разговор. Будем надеяться, что по его окончании мне не сотрут память», - Гарри, не дожидаясь, пока Рон и Гермиона уйдут, скинул мантию. Дверь закрылась, когда он сбрасывал с плеч рубашку.

Оказывается, в том, чтобы быть старостой, были и свои плюсы; и самым большим из них, несомненно, являлась ванная старост. После неё Гарри чувствовал себя заново родившимся, и его даже не смущало, что порезы на руке от тёплой воды начали снова кровоточить.

– Так о чём вы хотели поговорить?
– они втроём сидели на лавочках в раздевалке в ванной старост - Рон с Гермионой на одной, Гарри на другой.

– Мы тут подумали, Гарри, - Гермиона сидела прямо, сложив руки на коленях, и отчего-то очень волновалась. Боится? С чего бы? Или боится, что разговор пойдёт не так?
– Надо что-то делать с Амбридж.

– Отравить?
– уточнил Гарри.
– Правда, как я сразу не подумал…

– Нет, конечно!
– искренне возмутилась Гермиона, и Гарри заклялся больше так шутить, коль скоро эти шутки воспринимаются на полном серьёзе.
– Я имею в виду, раз она нас ничему не научит, надо учиться самим!

Гарри тоже приходила в голову такая мысль; собственно, он собирался заняться самообразованием сразу, как только избавится от этой порции взысканий. Но зачем Гермионе разговаривать с ним на эту тему? Уж ей-то явно не требуется посторонняя помощь в учёбе.

– Ну да, - кивнул Гарри, ожидая продолжения.

– Можно, конечно, ходить в библиотеку, - добавил Рон, - там искать заклинания и иногда даже практиковать их…

Гарри вспомнил про то, что все произнесённые в школе заклинания фиксируются, и сделал себе заметку быть осторожнее; в конце концов, он тоже собирался практиковать иногда то, что выучит.