Неизгладимое впечатление на молодого живописца произвело путешествие по Италии, совершенное в 1905 году. Петров-Водкин посещал музеи, выставочные залы, любовался руинами античных храмов, восхищался красотой флорентийских дворцов и архитектурных сооружений Рима.

Интересно, что русского мастера, побывавшего во многих знаменитых картинных галереях, привлекли не столько представители Высокого и позднего Возрождения, сколько художники Проторенессанса и раннего Возрождения (Джованни Беллини, Пьеро делла Франческа, Джотто и др.). Их монументальное и торжественное искусство до глубины души поразило Петрова-Водкина.

К. С. Петров-Водкин. «Селедка», 1918, Русский музей, Санкт-Петербург

К. С. Петров-Водкин. «Розовый натюрморт», 1918, Третьяковская галерея, Москва

В 1906 году художник завершил обучение в Московском училище живописи, ваяния и зодчества и отправился в Париж. Здесь Петров-Водкин попытался заняться созданием пьес и рассказов, но рисование настолько увлекло его, что он вскоре бросил свои литературные опыты.

В 1907 году художник предпринял еще одно путешествие — в Африку. Яркие впечатления от увлекательной поездки побудили его к созданию многочисленных рисунков, акварелей, этюдов. Эти произведения так понравились художественному критику и редактору издания «Аполлон» С. Маковскому, что он организовал выставку «африканского» творчества Петрова-Водкина в помещении редакции журнала.

В этот же период художник увлекся искусством древнерусской иконы XIV–XV веков. Старинные лики русских святых, а также фресковая живопись Джотто, Пьеро делла Франчески и других мастеров раннего итальянского Возрождения оказали огромное воздействие на монументальное творчество Петрова-Водкина («Купание красного коня», 1912, Третьяковская галерея, Москва; «Мать», 1913, Третьяковская галерея, Москва).

Петров-Водкин, выходец из беднейших слоев русского общества, восторженно принял Октябрьскую революцию. Вместе с другими художниками он участвовал в украшении улиц и площадей столицы к революционным праздникам. Петров-Водкин создал несколько панно, среди которых самым удачным считается посвященное Степану Разину.

В 1918 году вместо закрытой Академии художеств было создано Высшее художественное училище. Его студенты избрали Петрова-Водкина профессором факультета живописи. Через некоторое время училище было реорганизовано, а на его основе сформировались Петроградские свободные художественные мастерские, и Петров-Водкин стал одним из их руководителей.

В этот период, помимо жанровых композиций символико-революционной направленности («1918 год в Петрограде» или «Петроградская мадонна», 1920, Третьяковская галерея, Москва; «После боя», 1923, Музей вооруженных сил, Москва; «Смерть комиссара», 1928, Русский музей, Санкт-Петербург), Петров-Водкин создал множество натюрмортов, показавших его необыкновенное живописное мастерство. Немногочисленные, простые предметы художник располагает обычно на столе, покрытом красной, синей, розовой бумагой. Чтобы зримо передать пространственные соотношения между разложенными вещами, Петров-Водкин приподнимает плоскость стола. Точка зрения сверху позволяет зрителю хорошо рассмотреть все изображенное на полотне, как бы ощупать взглядом фрукты, стаканы, вазочки и гибкие яблоневые ветки («Яблоки на красном фоне», 1917, Русский музей, Санкт-Петербург; «Розовый натюрморт», 1918, Третьяковская галерея, Москва).

К. С. Петров-Водкин. «Утренний натюрморт», 1918, Русский музей, Санкт-Петербург

К. С. Петров-Водкин. «Бокал и лимон», 1922, частное собрание, Санкт-Петербург

В такой же манере выполнен и его знаменитый натюрморт «Селедка» (1918, Русский музей, Санкт-Петербург), на котором всего несколько предметов, бережно разложенных рукой художника. Краюшка черного хлеба, две картофелины и селедка на синей бумаге — скудный паек голодных лет Гражданской войны. Блестит и переливается чешуя селедки, убедительным выглядит бугристый картофель и хлеб. Эти скромные продукты изображены на перламутрово-розовом фоне импровизированной скатерти, подчеркивающей исключительность и ценность простой пищи.

Сравнивая лаконичную и строгую картину Петрова-Водкина с роскошными голландскими натюрмортами с их изобилием снеди, спелыми экзотическими фруктами и дорогой посудой, с особой остротой можно почувствовать выразительность и правдивость этой композиции, ставшей своеобразным документом, повествующим зрителю о суровом прошлом страны.

Необычный ракурс приближенной к зрителю плоскости стола дает мастеру возможность показать вещи панорамно и объемно. Всего несколько предметов мы видим на полотне «Утренний натюрморт» (1918, Русский музей, Санкт-Петербург), но как исключительно красиво это полное мажорного звучания произведение. Скромный завтрак, состоящий из двух яиц и стакана чая, совершенно не похож на изысканные «завтраки» с дорогой посудой на полотнах П. Класа и В. К. Хеды. Оживляют композицию голубые и желтые полевые цветы в простенькой вазочке и рыжая собака, стоящая возле стола.

Очень хорош и немногословный натюрморт «Бокал и лимон» (частное собрание, Санкт-Петербург), написанный художником в 1922 году. Изысканно и в то же время строго смотрятся на синем фоне стола желтый лимон и стеклянный бокал на тонкой ножке, до половины наполненный прозрачной жидкостью.

Поэтическим чувством веет от картины «Черемуха в стакане» (1932, Русский музей, Санкт-Петербург), исполненной Петровым-Водкиным в последний период жизни. Очень естественно расположенные на синей поверхности стола предметы (художественный журнал, на котором стоит стакан с веточкой черемухи, блюдце с чайной ложечкой, стеклянная чернильница и несколько писем) помогают понять интересы и вкусы автора натюрморта.