Теперь он не боялся, что Северус откажет: страх перед большим злом, перед смертью Северуса, затмил то ощущение, как гром заглушает шум дождя. Да, рано или поздно Северус умрет, согласился Гарри. Но кто-то другой будет жить.

Каким естественным оказалось это желание!

– Северус, - повторил Гарри. Он не спрашивал. Страх перед смертью, естественность, осознанность - все это давало Гарри право утверждать.
– У нас ведь обязательно будут дети.

Северус сглотнул; сделал наконец этот свой шаг вперед и осторожно обнял Гарри.

– Если ты хочешь. Обязательно, - подтвердил Северус.

– Два сына, - сказал Гарри.

– Да. Обязательно, - повторил Северус, гладя спину Гарри.
– Но я не понимаю, почему ты об этом заговорил.

– Наши дети... Представляешь, какими они будут вредными?
– Гарри усмехнулся, и губы Северуса сами дернулись вверх в непонимающей улыбке.
– Умными, хитрыми и вредными. И учиться на Слизерине.

– Почему на Слизерине?

– Ну где же еще?
– Гарри не сдержался и рассмеялся.
– Ведь я же почти слизеринец. А ты почти гриффиндорец... Северус...

Гарри откинулся в его объятиях назад. Этим рукам он мог доверять безоговорочно.

Под потолком тихонько качались желтые зачарованные огоньки, и Гарри стоял в своей библиотеке. Вместе с Северусом, у них дома - о, до чего великолепно звучит «у них», а не «у него»!
– и у них будут дети. Гарри снова засмеялся, потому что на душе стало легко и вокруг посветлело.

Северус оставался серьезным.

– Они будут учиться на Слизерине... Через одиннадцать лет...

– Звучит так, как будто их уже пригласили в Хогвартс, - настороженно пробурчал Северус.
– И я все еще не понимаю… И вряд ли когда-нибудь пойму тебя до конца.

– Где же им еще учиться... Как здорово, что ты не снимаешь баллы со Слизерина. Ты только представь...
– Гарри никак не мог прекратить улыбаться.
– Бедная Минерва!.. Не знаю, нормально ли доедет экспресс... Кстати, они ведь будут учиться вместе со Скорпиусом!

– Великолепно, - сообщил Северус.

– Надеюсь, талант к зельеварению им достанется от тебя, - Гарри посмотрел на Северуса в упор, - и они не будут зелье за зельем превращать в вонючую отраву.

– Не будут, если не зададутся целью сварить вонючую отраву, - ответил Северус.
– У тебя тоже есть талант к зельеварению.

– И они будут колдовать лучше, чем все остальные волшебники... И я научу их вызывать Патронуса... А представь, если они будут змееустами?
– воодушевлено спросил Гарри.

Северус раскрыл рот, чтобы что-то скептично ответить - и в этот момент вошел Пастор.

Не стуча, приотворил дверь и вошел.

Гарри ощутил, как помимо его воли исчезает его улыбка. Пастор остановился совсем рядом; он больше не выглядел виноватым или безумным, но в его черных глазах Гарри видел лихорадочный фанатичный блеск: Пастор стоял слишком близко.

– Отличное решение, Гарри, - Пастор сказал это довольно спокойно.

Его глаза были черными, как у Северуса - Гарри не нравилась пристальность взгляда этих глаз. Но Северус, кажется, оставался спокоен.

Пастор долго молчал, несколько раз переводил взгляд с Гарри на Северуса и обратно; Гарри хотел спросить, зачем все это, но отчего-то молчал.

– Слишком много вопросов, да?
– с какой-то усталостью спросил Пастор.
– Я даже не прошу вас спрашивать. Я расскажу вам, как все было, а что получится, покажу.

Северус шевельнулся - сложил руки на груди.

– Я не убивал Лацерту Розер и Бардуса Хоффманна, - добавил Пастор.
– Клянусь.

Гарри тоже сложил руки на груди и опустил голову, словно это могло как-то скрыть его от взгляда Пастора.

* * *

Пастор остался стоять, лишь опершись на спинку дивана руками, не садясь. Пастор как будто искал, с чего бы начать, но выглядел не собирающимся оправдываться, а уверенным в своей правоте. Глядя на него, Гарри вернулся мыслями к произошедшему, помрачнел. Его недавний смех теперь показался ему пиром во время чумы. Но решение, которое породило этот смех, уже стало для Гарри определенным будущим.

– Вы уже, наверное, успели из меня дьявола слепить…О, прошу прощения. Проанализировать события, поведение и сделать вывод на основе полученной информации… Не хотел бы вас разочаровывать, но все гораздо проще.
– Пастор стоял у Гарри за спиной, но Гарри было все равно. Голоса было достаточно, и, будь Гарри на месте Пастора, ему было бы легче избегать глаз своих собеседников. Гарри глядел прямо перед собой.
– Самое главное, что я должен сказать… Что бы вы ни думали, никто не сделал бы вам ничего плохого. Ни вчера, ни на консилиуме. Не подумай, Северус, что я слежу за тобой, нет... Я бы не посмел, - еле слышно добавил он.
– Но я слежу за тем, чтобы с тобой все было в порядке. И с твоим Гарри. Я счастлив, что ты смог защитить себя и его, и что он смог защитить тебя...
– Пастор коротко вздохнул, его дыхание приблизилось: он наклонился над спинкой.
– Но я бы никогда не допустил, чтобы тебе причинили вред. Вам, - тут же исправился Пастор. Я прошу у тебя прощения за то, что позволил вам сомневаться в себе.