– Верно. Даже странно, как быстро вы догадались. Не думал, что вспомните - вы же сами выжгли Андромеду с гобелена.

– То, что легко удалить с ткани, не так-то легко удаляется из памяти… У неё мальчик?

– Да. Тедди. Тедди Люпин.

– Люпин… Не помню таких.

– Отец Ремуса Люпина, мужа Нимфадоры, из магглорожденных.

– А имя-то выбрали! Не то медвежонок, не то волк, не то цветок…

– Метаморф.

– Что ж, неплохо. Они такая редкость… Как Андромеда пережила смерть дочери?

– Не знаю, бабушка. Мы не общались. Но, думаю, если всё сложится как… как надо, Малфоям придётся пересмотреть свои позиции по некоторым вопросам. В том числе - в отношении родственников, совершивших мезальянс, и со смешанной кровью…

– Драко, а как - надо? Как должно сложиться, ты знаешь?

– Как надо?.. Ну, наверное, чтобы люди не плакали, а смеялись. И чтобы небо освещалось не зеленью Метки, а радугой фейерверков. И новые имена появлялись не на надгробных плитах, а на семейных гобеленах. Ещё - чтобы не боялись своих соседей. И ловили не шорохи за дверью, а золотой снитч. И чтобы когда кто-то поднимает палочку, ты ждал не «Авада Кедавра», а самое большее - «Экспелиармус»… Наверное, примерно так.

– …Всё настолько плохо?

– Бабушка, вы по милости Лорда потеряли обоих сыновей. Теперь вот Нимфадора. Беллатрикс попросту с катушек едет. Да и кто их с Сириусом поставил по разные стороны баррикад? Тоже он. Теперь Лорд и до нас добрался… Мне всё это не по душе, бабушка. Я выбрал Поттера.

– Что ж… твоё право. Сириус тоже когда-то выбрал Поттеров… И чем всё кончилось?

– Лишь бы кончилось. Хоть как-нибудь… И пусть Тедди Люпин растёт в мирное время. В нём ведь есть частичка и моей крови…

– Ты куда?

– Поднимусь, посмотрю, как там.

– Драко?

– Да?

– Ты бы всё-таки… поосторожнее с Поттером.

– В смысле?

– Не увлекайся им особенно, говорю.

– Я и не… Да с чего вы взяли?!

– Не твоего он поля ягода, понятно? И не таращи на меня свои честные серые глаза! Все малфоевские приёмы на мне ещё при жизни твой папаша отработал. Я их наперечёт знаю.

– Да что ж мне сегодня так не везёт-то! Никто не хочет попадать под мои чары! Видно, вранье, будто в нашем роду были вейлы.

– Драко, ты меня услышал? Прекрати кривляться, я серьёзно. Поттер - не Блэк, в море страсти с головой не кинется, чтобы там вдвоём утонуть…

– Бабушка, я Блэк лишь наполовину. Я справлюсь. И нигде тонуть не собираюсь.

– Тонут обычно спонтанно.

– Я умею плавать, бабушка. В ванной Малфой-мэнора научился. И хватит об этом!

– Ты где застрял, Драко?

– Всё, я ушёл… Перемывали с бабушкой Вальбургой косточки общим родственникам, Гарри. Пока до десятого колена добрели, забыли, с кого начинали. Память-то в посмертии уже не та, сам понимаешь. Пришлось заново припоминать последние сплетни про весь магический мир.

– Гермиона отправилась мириться с Роном, а мне скучно. Давай я тебе пока дом покажу, хочешь?

– Пойдём, я его плохо помню…

* * *

– …А вот комната, в которой мы жили после первого налёта на Нору, во время свадьбы Билла и Флёр. Тогда мне не пришло в голову ничего лучше, как переместиться на Гриммо - казалось, это самое безопасное место. После Хогвартса, разумеется. Дом скрыт не только антимаггловскими чарами, но и заклинанием Фиделиуса.

– Тогда почему сюда разрешена аппарация?

– Аппарация открыта далеко не всем, а только тем, кто посвящён в тайну защиты дома. Перемещаться можно только в холл и из холла, а там у меня своеобразные сигнальные чары - даже если не спугнут Грозный Глаз и пыльный призрак, непременно сработает ловушка-подставка для зонтов в виде лапы тролля, заметил у входа? Да и миссис Блэк своим криком мёртвого поднимет.

– Так кто же, всё-таки, выдумал сделать пугало из Дамблдора?

– Точно не знаю, но, кажется, Грюм.

– Совсем старый маразматик сдурел. Безвредная пшикалка против Снейпа.

– Почему безвредная? Знаешь, как мы первый раз перетрухнули, когда увидели? И потом - пойди и попробуй сказать ей, что ты Снейп. А я погляжу, что получится.

– Да нет, спасибо. Не горю желанием называться именем мертвеца. Своего хватает.

– А знаешь, как погиб Грюм?

– Читал только версию «Пророка», по которой совсем выживший из ума старик сиганул из окна.

– Его убили Пожиратели, когда он и остальные забирали меня от родственников, чтобы спрятать до Хогвартса - близился мой день рождения, я становился совершеннолетним, и действие маминой защиты истекало. Было придумано воспользоваться Многосущным и отправить семь разных Поттеров по семи разным адресам - так пытались рассредоточить силы Тёмного Лорда. Именно в тот день Джордж в моём облике лишился уха, а Грозный Глаз не добрался до безопасного места - его подвёл напарник. Я протестовал. Я был против их плана, но меня никто не слушал. И в результате…