Шрифт:
В этот момент рука цыгана метнулась к нему. Полуоборот, удар в желудок, поправка в шею, выкрученная назад рука, вопль боли.
— Ну, говори, говори же!!! — зарычал Батхерст, держа одной рукой выкрученное плечо Парвиса, а второй — его волосы.
— Один курьер! Один! Клянусь! Ауууу! Я контактировал с «Швейцарцем», имени не знаю. Номер дома тоже не знаю. Нет! Больнооооо! Отпусти!!! Неееет!
Темнота проглотила тело с волчьим аппетитом, только мелькнула рука с растопыренными пальцами, а может, это была только пена, и снова вой шторма.
Обернувшись, Батхерст увидел Стормана.
— Что вы наделали?! — крикнул капитан. — Вы с ума сошли! Я же не говорил серьезно про то, что выбрасывают за борт… такого… такого сейчас не делают. Боже, вы же убили его только за то, что он свистел!..
— Успокойтесь, не потому. Мне плевать на морские обычаи, я играю свою игру, и в моей партии иногда нужно сдать пешку, чтобы выиграть. Так что не вмешивайтесь, капитан.
Бенджамен спустился в трюм и позвал Диаса.
— Мануэль, пускай никто не выходит на палубу. Только что Парвиса смыло за борт.
— О Боже! — воскликнул в ужасе цыган.
— Так уж случилось… Ты давно его знал?
— Около года, сеньор. А познакомились мы на нарах. Боже! А ведь он так хотел быть с нами, сам меня просил…
— Принеси мне его вещи. И не забудь, никому нельзя выходить!
Через девять часов они вошли в устье Эльбы, а вскоре бросили якорь в Альтоне. За густой пеленой дождя порт был почти не виден. С брига спустили шлюпку. Было 2 ноября, шесть часов вечера.
Глава IV
Комедианты и коммандос
Уже упомянутый мною хроникер, бывший личный секретарь Наполеона, а в то время, о котором идет речь, его полномочный посол в Брауншвейге, Мекленбург-Шверине и ганзейских городах, мсье де Бурьенн, вспоминая свое пребывание на дипломатическом посту в Гамбурге, написал:
На расстоянии в полчетверти мили от Гамбурга располагается насчитывающий сорок тысяч душ город Альтона, бургомистр и начальник полиции которого полностью преданы англичанам [129] .
129
МемуарыБурьенна, Париж, 1829, том VI.
Бурьенн, который по сути был всего лишь щупальцем Фуше в северной Германии, доступа в Альтону не имел, вот почему он жаловался, что для него Альтона расположена «не слишком близко» [130] , прибавляя при этом, что этот город является «убежищем всех бандитов, воров и мошенников, скрывающихся от юстиции своих стран. Может потому, Гейне и назвал Альтону « Eine Merkwurdigkeit von Hamburg» [131] .
Корабль Батхерст с капитаном покинули вместе. Сторман отправился оформить связанные со стоянкой формальности в администрации порта. Бенджамен без всяких хлопот разыскал дом Траутмана. Он долго лупил кулаком в дубовую дверь и уже собирался уходить, когда за стеклом блеснул огонек свечи, окно раскрылось, и в нем появилась голова старика в ночном колпаке.
130
Название Альтона произошло от «alzu-nahe» (слишком близко) — таким именем жители Гамбурга в XVI веке назвали расположенный, по их мнению, слишком близко от города и пользующийся дурной славой постоялый двор, колыбель будущей Альтоны. В 1806 году Альтона располагалась на южных рубежах Гольштинского Герцогства, и была отделена от Гамбурга, собственно, только пограничными столбами.
131
Гамбургская диковина.
— Чего надо?!
Бенджамен подошел к окну и тихо сказал:
— Я ищу доктора Борга.
Старик какое-то время присматривался к нему, после чего закрыл окно. Бенджамен услышал шаги в прихожей, и двери открылись.
— Будьте завтра в Оттензее, в церкви, у могилы поэта [132] , в одиннадцать утра. В руке держите вот этот экземпляр «Гамбургского Корреспондента» [133] .
Двери захлопнулись перед самым носом англичанина.
132
Вне всякого сомнения, речь шла о гробнице знаменитого немецкого поэта, умершего в 1803 году в Гамбурге, Фридриха Готлиба Клопштока.
133
Так в Мемориале. Конкретно же, это была Staats und Gelehrte Zeitung des Hamburgischen Unpartheyischen Korrespondenten.
На следующий день (3 ноября 1806 года) в половине одиннадцатого, замаскированный бородой и усами Бенджамен вместе с Сием добрался до небольшой, расположенной под Альтоной деревушки Оттензее, где был чрезвычайно удивлен царящей там толкучкой. На маленькой площади возле церкви теснилось множество моряков, солдат, перекупщиков, наглых женщин легкого поведения, рыбаков, крестьян и Бог знает кого еще. Бенджамен направился к церкви, но не успел дойти, как услыхал за спиной:
— Кого-нибудь разыскиваете? Могу продать итальянские карты.
Батхерст обернулся и увидел пожилого сержанта в мундире с потертыми лацканами, с напудренной косичкой и в фуражке.
— Я не играю в карты, — ответил он на это предложение.
— А во что же?
— Только в шахматы.
— В порядке, — обрадовался сержант и тут же спросил о другом: — На кого это вы так смотрите?
— Да на того солдата, что держит меня на мушке спрятанного под плащом пистолета.
— Прошу не опасаться, — объяснил сержант. — Это моя охрана.