— Ну что же, кормите меня, поите, — дедок хитро прищурил маленькие черные глаза без белков.

То, что он согласился разделить с нами еду, было определенно хорошим признаком. Никогда те, кто ведает первые законы мира, не навредят существам, с которым сидели за одним столом.

Я неспешно положила в тарелку похлебку, налила отвар и поставила перед гостем, низко склонившись.

— Давно в наших краях ведьм не было, — хозяин леса взял подношение и с довольным видом начал есть, — а жаль. Там, где живет кто-то из твоего рода — тишина и покой. Лес процветает, животные не болеют, нежить не плодится.

— Выгоняют нас часто, — я пожала плечами, — люди не любят тех, кто живет по настоящим законам, боятся того, что умеем общаться с древними, что травку слушаем, с животными дружим.

— Это да, — хозяин леса послушно закивал, — была бы их воля они бы и нечисть всю прогнали, а ведь без мавок вода в озерах цвести начинает, без кикимор болота в разы больше жертв собирают, а без моего брата в лесу гибнет все и чахнет. Я вот с нежитью справиться один не могу, но ведь и стороной не пройду, если о помощи просят те, кто просить умеют, — старичок быстро допил отвар и протянул мне чашку за новой порцией.

— Ничего не сделаешь с этим, — я грустно улыбнулась, — люди есть люди.

— Ну, — хозяин леса отодвинул в сторону тарелку, — проси чего хотела. Порадовала ты меня.

— Нам бы дойти прямой дорожкой и без нежити, — я улыбнулась, — и без этого тяжело у тебя сейчас. Что не деревня, то горе, что не человек, то убийца.

— Помогу, — кивнул хозяин, — почему бы не помочь. Однако есть у меня ответное предложение. Ты ведьма хорошая, не злая, вон цветочки, что тебя поймали, не убила, а сохранить попросила. Судьба твоя ветвистая, темная, но если год этот переживешь и ни ведьмам, ни кому другому не попадешься, вернешься и дом поставишь. Один месяц в течение десяти лет будешь здесь проводить, лес лечить, нежить и людей выгонишь. Я тебя от лишних глаз скрою, помогу, чем смогу, да и сама поняла — тут такое место, что оно само жизнью и силой питает.

— Луана, — тихо прошептал ирбис.

— А ты клыкастый не рычи на девушку, — грозно нахмурился Хозяин Леса, — тебе еще доказать надо, что достаточно силен. Сейчас она — вольная птичка, где захочет, там и совьет гнездышко.

— А согласна, — я улыбнулась, — хороший лес, земля добрая. За такое многие ведьмы бы что угодно сделали.

— Ну, вот и славно, — старичок поднялся на ноги, — от нежити я дорожку вашу избавлю, побратимов предупрежу, а с остальными сами справитесь. Или нет, — мужичек подмигнул мне и, отряхнув для наглядности бороду, неспешно двинулся обратно в лес.

И снова все стихло.

Лари подняла щиты, но сейчас они были скорее символичными, так как ни одной твари вокруг не было ни видно, ни слышно.

И все дружно выдохнули.

— Вот это да, — протянул Барас, — не думал я, что ведьм так ценят в лесу.

— Нас только в деревнях и городах не ценят, — я потерла затекшую шею и вздохнула, — он ведь правду сказал, мы, когда в лесу жить остаемся, заботимся о том, чтобы ни одной твари не появилось, чтобы все оставалось гармонично и светло. Ладно, ребята, выдвигаемся утром, так что бегите спать. Я посторожу пока.

— Только смотри, не как в последний раз, — Хинари шуточно погрозил пальцем, однако я чувствовала, что за этим скрыто настоящее беспокойство. Эх, а приятно это.

— Я с тобой немного посижу, — внезапно сказала Лари, — после такого во мне сердце бьется так, что глушит.

— Давай я мяту заварю, — я отсела чуть в сторону, освобождая для девушки кусок теплой шкуры.

— Нет, я посижу и сама успокоюсь, — малышка покачала головой.

Некоторое время мы сидели молча. Однако внезапно это чудо выдало то, что заставило меня удивленно поднять брови:

— Хинари говорил, что ты, чтобы пойти с ним, оставила гевейца какого-то… мол даже почти равного.

— Ну, было такое, — я чуть нахмурилась, — а к чему ты это?

— Скажи… получается ты уходила от того, кто был тебе дорог. Больно было?

О, кажется, Лари влюбилась в кого-то, но пытается понять, любит его или нет, на самом-то деле.

— Если уходить больно, нужно купить нормальную обувь или лучше смотреть под ноги, — я рассмеялась.

— Я серьезно,

— А если серьезно, то я уверена, что если судьба написана, от нее не убежать, можно только отсрочку взять и только. Мир, он маленький, рано или поздно мы все встретим тех, к кому у нас остались вопросы.

Взгляд невольно скользнул по темному силуэту оборотня. Вот мучаем друг друга — и я не понимаю, что происходит и он, наверное.

Еще некоторое время мы продолжали сидеть молча. У каждой в голове крутилась свои, никому неведомые мысли и делиться ими мы не собирались, а затем магичка ушла спать.