Шрифт:
СОТНИК: Если "и по ногам" - понесешь в синедрион сам, ясно? Наградил Б-г идиотом...
(МАЛХ берет веревку и опасливо подходит к ИИСУСУ. Просыпается СИМОН ПЕТР.)
СИМОН ПЕТР (откашлявшись): Э! Это чего тут? Блин, ну и сушняк... Слышь, ты куда с веревкой
лезешь? А ну-ка, отскочил на три метра!
МАЛХ: Слово и дело Государево!
СИМОН ПЕТР: Чего?
СОТНИК: Чего?
ИИСУС: Чего-чего?
МАЛХ: Ну... то есть, я от Кесаря Императора!
СИМОН ПЕТР: : Лично? Из Тивериады, или откуда там? Сейчас я тебе... шлемазл!
(Со скрежетом вытаскивает меч, отрубает МАЛХУ правое ухо.)
МАЛХ: А-а-а-а-а!
СИМОН ПЕТР (передразнивая его): А-а-а-а! Что, больно? Интеллигент вшивый, а еще доспех нацепил!
ИИСУС: Петр, это уже слишком...
СИМОН ПЕТР: А я еще и так могу!
(Отрубает МАЛХУ левое ухо.)
МАЛХ: А-а-а! О-о-о-о!!!
СОТНИК (задумчиво): Хороший удар. А ты ничего, парень! В легион к нам не хочешь записаться? Жалованье - пять денариев в месяц, харчи, на всем готовом будешь... Покажи еще, а? Эй, вы, там, учитесь, как рубить надо! Вернемся в гарнизон - все у меня от чучел не отойдете неделю!
СИМОН ПЕТР (разгорячившись): И еще вот так могу! И вот так! И так! И вот! И - н-на! И р-раз!
(Отрубает МАЛХУ поочередно нос, правую и левую руку, потом ноги до колен.)
ИУДА: Люди добрые, да что ж это творится-то?!
ИИСУС (шепотом): Ты бы заткнулся, что ли. Не буди лихо... Петр! Эй, Петр! Симон!
(СИМОН ПЕТР останавливается и вытирает пот.)
СИМОН ПЕТР: Господи, как я его, а? Круто?
ИИСУС (обходя его по широкой дуге): Да, да... Только тише, Петя, тише... Все, все, уже все...
(Он подходит к стонущему МАЛХУ, присаживается перед ним на колени, и что-то делает в течение нескольких минут.)
ИИСУС: Это вот сюда, а это сюда. Поплюем... Ну вот и приросла. И эта нога как новенькая. Встань и иди!
(МАЛХ встает. У него все на месте.)
СОТНИК: Них... Ничего себе! Это как так?
ИИСУС (скромно): Ловкость рук и никакого мошенства.
СОТНИК: Малх! Ко мне! Хм, и впрямь. Ноги... Руки... Ухо... Дай-ка, дерну...
МАЛХ: А-а-а-а!
СОТНИК: Все, вижу, точно в порядке. Ну ты здоров лечить, парень! Не знаю, что ты такого в Иудее натворил, но я бы тебя к себе ротным лекарем взял! Пойдешь? Пятнадцать денариев плачу! Нет, стоп, надо еще раз убедиться.
(Хватает меч, отрубает МАЛХУ ногу, рубит ее на несколько кусков, топчется на них.)
МАЛХ: А-а-а-а!!!
СОТНИК: Хватит орать! За общее дело страдаешь! Слышь, Иисус, а так срастить сможешь? Чтобы как на поле боя, все по правде!
ИИСУС (брезгливо): Развели антисанитарию. Столбняк схватит, вот тогда попрыгаете, будете знать...
Смогу, не сомневайся. Вот. Вот. И вот. На тебе твою ногу, солдатик. Знаешь, мне кажется - зря ты в армию пошел, не твое это призвание.
МАЛХ: Господин сотник... Можно, я пойду?
СОТНИК: Ладно. Вали в казарму. Ну так что, парень, пойдешь к нам?
ИУДА: Это незаконно!
СОТНИК: Заткните ему глотку. И свяжите покрепче. Его этому индюку Кайафе и впарим. Ну что, ты с нами?
ИИСУС: Хм... Как-то это все неправильно...
СОТНИК: Да ты что, парень? На кресте висеть лучше? А тут - вступишь в экспедиционный корпус славного римского войска! Повидаешь далекие экзотические страны! Встретишь там интересных, необычных людей!
СИМОН ПЕТР: ... и убьешь их?
СОТНИК: Иисус, у тебя все двенадцать такие маньяки? Если да, то могу всех забрать.
ИИСУС: Да нет, только он, ну и еще Андрей, пожалуй. Ладно! По рукам!
(Он и СОТНИК хлопают по рукам. СИМОН ПЕТР радостно ухмыляется.)
СИМОН ПЕТР (указывает на спящих вповалку апостолов): Господи, а их будить?
ИИСУС: Нет, не надо. Пусть думают, что свершилось чудо. Пойдем, Петр.
СОТНИК: И кстати - я к тебе обращаюсь, Симон Петр!
– научись обращаться грамотно, по уставу! Теперь ты в армии, понял? Не "Господи", а "господин ротный лекарь", ясно?
СИМОН ПЕТР: Ясно, господин сотник!
СОТНИК: То-то. Слушай, Иисус, а ты так все болячки можешь лечить, или только такие? Вот ревматизм - можешь...?
(Уходят, оживленно беседуя. Вслед за ними солдаты уносят мычащего ИУДУ и факелы. Становится темно.)
ПОНИМАНИЕ
За окном шел ливень, да такой, что протяни руку - и не увидишь кончиков пальцев.
На лестничной площадке послышался визг, рычание и протестующие крики. Я лениво выглянул в дверь, стряхивая пепел на резиновый коврик.