Не сходится. Не похоже на правду.

– Спасибо,боже, сказала Кристина.
– Садись. Мы идем искать Тори.

– Тори мертва, говорю я прямо, и слово "мертва" делает это правдой для меня. Я вытираю слезы на щеках нижней стороной ладони, пытаясь контролировать дрожащее дыхание.
– Я застрелила женщину, убившую её.

– Что? с яростью произносит Джоанна. Она перегибается через водительское сидение.
–

Что ты сказала?

– Тори больше нет, говорю я.
– Я всё видела своими глазами.

Выражение лица Джоанны скрыто за её волосами. Она тяжело выдыхает.

– Ну, тогда попробуем найти остальных.

Я залезаю в фургон. Двигатель рычит когда Джоанна давит на газ, нас трясёт на траве, пока мы едем искать остальных.

– Ты видела кого-нибудь из них? говорю я.

– Нескольких. Кару, Юрайа. Джоанна мотает головой.
– Больше никого.

Я хватаюсь за дверную ручку и с силой сжимаю её. Нужно было лучше искать Тобиаса. если бы я не остановилась рядом с Тори . . .

– Что если Тобиас не выбрался?

– С ними всё хорошо, я уверенна, говорит Джоанна.
– Твой парень умеет за себя постоять.

Я киваю, не уверенно. Тобиас может о себе позаботиться, но в такой заварухе выжить можно было только волею случая. Неважно как хорошо ты подготовлен, если нет места где пули не смогут достать тебя, или как, стреляя в темноту попасть в того, кого ты не видишь. Это просто удача, или предвидение, смотря, во что ты веришь. И я не знаю -

некогда не знала - во что точно я верю.

Он в порядке, он в порядке, он в порядке.

С Тобиасом всё хорошо.

Мои руки трясутся, и Кристина сжимает моё колено. Джоанна везёт нас к месту встречи, где она видела Юрая и Кару. Я слежу, как стрелка спидометра поднимается, затем останавливается на 75. Мы толкаем, друг друга в кабине, и подпрыгиваем, двигаясь по неровной поверхности.

– Вон там! Показывает Кристина. Клочок света впереди нас, некоторые как фонари, некоторые круглые, как фары.

Мы подъезжаем ближе, и я вижу его. Тобиас сидит на капоте другого грузовика, его рука испачкана кровью. Кара стоит прямо перед ним с аптечкой. Калеб с Питером сидят на траве в нескольких метрах от них. Перед тем как Джоанна полностью останавливает фургон, я открываю дверь, выпрыгиваю и бегу к нему.

 Тобиас встаёт, игнорируя приказы Кары и мы сталкиваемся, его раненная рука обнимает меня, и он поднимает меня вверх. Его спина мокрая от пота, и когда он целует меня, его губы солёные.

Все натянутые струны внутри меня мгновенно расслабляются. Я чувствую, всего на секунду, словно я сделана заново.

Он в порядке. Мы выбрались из города.

Он в порядке.

МОЯ РУКА ПУЛЬСИРУЕТ от пулевого ранения словно второе сердцебиение. Костяшки пальцев Трис трутся об мои, когда она поднимает свою руку и указывает что-то справа от нас: кучку низких и длинных зданий, залитых светом голубых аварийных ламп.

– Что это?
– спрашивает Трис.
– Ещё одни теплицы, говорит Джоанна.
– Им не требуется много труда для обслуживания, но мы выращивали довольно много всего там - животных, сырьё для фабрик, пшеницу. Их окна сияют в лунном свете, закрывая от взгляда сокровища, которые я себе представил. Кусты полные ягод, свисающих с их веток, ряды картофеля, посаженного глубоко в землю.

– Ты не показываешь их посетителям, спрашиваю я.

– Мы никогда не видели их. У Дружелюбных много секретов, говорит Джоанна, звучит она гордо. Дорога впереди нас длинная и прямая, с заметным количеством трещин и заплаток. Вдоль неё кривые деревья, сломанные фонарные столбы, старые линии электропередач. Также тротуар, заметно покрытый травой, пробивающей себе путь через бетон, или кучи сгнивших веток, разрушенные хижины. Чем больше времени я думаю о здешних пейзажах, которые каждый патруль Бесстрашных назвал бы обычным, тем выше мне кажется город, который мы оставили позади, здание здесь ниже, но их намного больше.

Старый город, который был трансформирован в пустынную землю для ферм Дружелюбных. Другими словами его сровняли с землёй, сожгли дотла, даже дороги исчезли, от этой земли остались одни руины. Я высовываю руку из окна, и ветер охватывает мои пальцы, словно пряди волос. Я был ещё маленьким, когда моя мать притворялась, что может делать разные вещи из ветра, и передавала их мне, например молотки и гвозди, или мечи, или ролики. Это было игрой, в которую мы играли на лужайке перед домом, пока не возвращался Маркус. Это забирало наши страхи. В кузове грузовика, позади нас сидят Калеб, Кристина и Юрайа.

Кристина и Юрай сидят достаточно близко, чтобы их плечи соприкасались, но они смотрят в разных направлениях, скорее как незнакомцы, чем как друзья. Прямо позади нас другой грузовик, в котором едут Роберт, Кара и Питер. Тори должна была быть с ними.

Эта мысль опустошает меня. Она принимала мой тест на способности. Она дала мне возможность впервые подумать об уходе из Отречения. Что я и сделал. Такое чувство, что я задолжал её что-то, и она погибла прежде, чем я смог отдать ей это.
– Ну вот, говорит Джоанна.
– Внешняя граница для патрулей Бесстрашных.