«То, что это ЗНАК, поданный Богами, понял бы даже ребенок… – застонал Бельвард. – А я не догадался: оклемался, дождался крика Зипуна, забежал в дом, увидел Нелюдя, выходящего из комнаты, побоялся сгореть заживо и решил, что обегу дом и встречу его во дворе…»

– Ну, и что ты хочешь тут найти? – хриплый голос, донесшийся со стороны пепелища, заставил юношу отвлечься от горьких мыслей и прислушаться.

– Че-нить… шо в хозяйстве пригодится… – отозвался голос пониже и погрубее.

– Дык, вон кузня, там и смотри…

«Это уже не хейсары…» – подумал Бельвард и облегченно перевел дух: в отличие от выживших телохранителей Латирдана, местных, деревенских интересовали не следы и трупы, а чужое добро.

Словно услышав его мысли, кобель чуть слышно вздохнул, и Бельвард, забыв про раны, потрепал его по загривку. В щеку тут же дохнуло жаром, юноша вскинул руку, пытаясь прикрыть лицо от собачьего языка, почувствовал в своем движении что-то знакомое и вдруг воочию увидел последние мгновения боя.

…Увидев сноп искр, выметнувшийся из провала белой двери, юноша облегченно перевел дух – Нелюдь выжил. И вот-вот должен был выйти наружу, чтобы принять смерть от его, Бельварда, руки.

Поудобнее перехватив рукоять меча и опустив левую руку, которой защищал лицо от жара, дождался, пока в стене бушующего пламени протает черное пятно, качнулся вперед и замер на полушаге: вместо того, чтобы выйти наружу, Бездушный покачнулся и шарахнулся плечом о догорающий косяк.

– Тащит кого-то… Ого, сразу двоих… – хрипло выдохнул Слизень и тем самым вывел Бельварда из оцепенения.

Поудобнее перехватив меч, юноша сорвался с места, выложился в глубоком и длинном выпаде… и не поверил единственному глазу: клинок, уже почти коснувшийся нагрудника Бездушного, провалился в пустоту!!!

Время дрогнуло, остановилось, а потом рассыпалось мельчайшими осколками.

…Медленное скручивание корпуса Нелюдя, в котором юноша с ужасом узнал начало Зимней Вьюги…

…Разлетающиеся в стороны тела, за мгновение до этого покоившиеся на плечах Бездушного…

…Высверк метательного ножа, судя по траектории, летящего к Слизню…

…Метнувшаяся навстречу земля…

…Короткая вспышка боли от камня, упершегося в спину во время переката…

…Выпрыгивание на ноги, разворот с уходом влево с одновременным ударом туда, где должна была оказаться спина Нелюдя…

…Алое пятно на окованном навершии Посоха Тьмы, стремительно летящее навстречу…

…ВЗГЛЯД БОГА, горящий в глазницах его вместилища, и череда коротких, но до безумия острых вспышек – в левой глазнице, правом колене и под правой лопаткой…

«Он хотел, чтобы я умер в мучениях!!! – с ужасом понял Бельвард и сжал кулаки, чтобы хоть как-то унять сотрясающую его дрожь. – Метнул нож в спину, когда я вставал после переката, дождался, пока я развернусь, расчетливо выбил второй глаз, а потом раздробил колено…»

– Смотри, Нос, а Черныш-то выжил! – донеслось сквозь шелест дождя.

– И чо? – прогундосили в ответ.

– Чо-чо – пес справный, говорю… Взять себе, что ли?

Бельвард похолодел.

– Забирай, конечно, – Медведю он уже не пригодится…

Рука сама собой потянулась к поясу, нащупала пустые ножны и безвольно опала: меч он выронил перед белойдверью.

Бельвард скрипнул зубами, превозмогая боль, потянулся вниз, к ноге, вытащил из-за голенища засапожник и… с силой вбил его в землю: чтобы убрать свидетелей, их надо было видеть и быть в состоянии хотя бы держаться на ногах!

«Даже если я достану одного, второй убежит за подмогой… – кожей чувствуя приближение черных, обреченно подумал он. – Если хейсары еще в деревне, меня возьмут живым. А если нет…»

Надежда на быструю смерть умерла, толком не родившись – не вовремя проснувшаяся память услужливо напомнила тридцать седьмое Слово Права Крови. В частности, сумму вознаграждения, полагающегося за поимку соучастника преступления против Короны. А следом продемонстрировала лицо Марека Душегубца [199] . В тот самый момент, когда он показывал Бельварду Трон короля Якуна [200] .