В исследованиях доктора Дэвидсона принимал участие еще один буддийский монах, настоятель одного из монастырей в Индии. Доктор Дэвидсон сделал энцефалограмму работы его мозга. Исследования доктора Дэвидсона показали, что наибольшая активность мозга у этого буддийского монаха наблюдалась в то время, когда он испытывал положительные эмоции, причем эта активность была самой сильной из всех, что довелось замерить доктору Дэвидсону. Конечно, подобные практики должны приносить пользу не только монахам, которые месяцами совершенствуются в медитативной созерцательности. Он рассказал мне о своих исследованиях, связанных с людьми, занятыми на работах с высокой стрессовой нагрузкой. Практики успокоения, достижения такого состояния сознания, когда внешние раздражители имеют очень слабое действие, вполне применимы в подобном случае.

По прошествии восьми недель исследований, доктор Дэвидсон заметил, что та часть мозга испытуемых, которая отвечает за формирование позитивных эмоций, становится особенно активной. Совершенно понятно, каким именно образом можно использовать подобные практики. Сегодня миру нужны люди, особенно люди, занимающие ключевые посты, которые смогут достигнуть стабильности, смогут вести конструктивный диалог с гипотетическим врагом. Подобные методы в данном приложении не только полезны, но попросту бесценны. Не нужны стимуляторы или наркотики. Вам ненужно становиться буддистом или во что-то верить. Каждый может вести мирную, спокойную жизнь. Нам нужно полностью изучить все возможности, которые мы имеем, для достижения поставленной задачи.

Если человечество хочет выжить, то необходимо достичь счастья и внутреннего равновесия. В противном случае жизнь наших детей и детей наших детей станет короткой, полной горя и страданий. Материальное благополучие в известной степени порождает счастье, улучшает существование. Но это – неверный путь. Чтобы достичь истинного счастья, мы должны особое внимание уделять своему внутреннему развитию. События 11 сентября показали, что современные технологии в руках зла способны привести к катастрофе. Это – порождение больного сознания. Чтобы адекватно ответить на подобное, нам нужно иметь здоровое сознание; только тогда мы не просто избавимся от ненужной ярости, но сможем ответить адекватно, взвешенно, с позиции разума. Борьбу с ужасом и ненавистью нужно вести и внутри себя.

Я всегда говорил и буду повторять вновь и вновь, что широкие массы тибетцев в самом Тибете – подлинные творцы его судьбы, а 150 тысяч человек, которые составляют тибетскую общину в изгнании, только представляют тибетский народ, являясь тем рупором, который доносит информацию о проблемах Тибета до мира.

Но тибетцы в собственной стране постоянно подвергаются унижениям, их свобода то и дело искусственно ограничивается. Однако, даже перед лицом угрозы их собственной жизни, они не забывают, что они – народ Тибета, что у них есть права, которые должны уважать все. Об этом мы должны рассказать миру с самой высокой трибуны, мы должны поведать миру о трагедии Тибета, о проблемах этой страны, и все, что мы скажем, будет истинной правдой. Люди, которые живут в Тибете – это та сила, что ведет нас; их отвага, вдохновляет нас, их вера передается нам. Именно они делают возможным поворот к лучшему, именно они дают правде возможность восторжествовать. Мы чувствуем, что народ Тибета един, что мы навсегда связаны с ним, и поэтому я не устаю повторять слова благодарности, обращенные к нему.

В будущем ответ на вопрос: «Сохранится ли в мире уникальная культурная общность, населяющая Страну снегов, Тибет, сохранится ли их культура и их религия?» даст только сам народ Тибета. Ведь возможен и иной исход, возможно такое развитие событий, что тибетцы в собственной стране станут меньшинством, с чьим мнением никто не будет считаться. Если сами тибетцы перестанут оказывать сопротивление, то нам, в изгнании, будет во сто крат сложнее бороться за сохранение тибетской идентичности, бороться за распространение тибетской культуры и религии, за связь поколений. Сегодняшнее поколение, выросшее в изгнании, может думать, что все в порядке. Но вскоре в изгнании вырастет новое поколение. Может быть, ситуация не изменится к худшему. Но никто не даст гарантию, что такое положение вещей будет вечным.

В будущем, как охотник в засаде, нас ждут большие проблемы. И люди, живущие в Тибете, играют очень важную роль в их решении. Мы все должны упорно работать, изо всех сил стараясь достигнуть поставленной цели. Упорная работа – это в том числе и желание получать знания. Мир сегодня как никогда подвержен изменениям. Даже в коммунистических странах понимают, как важно знание. Да, в Китае во время Культурной революции про знание забыли, посчитали, что оно никому не нужно. Но сегодня в том же Китае ситуация очень сильно отличается от того, что происходило там в 60-е годы прошлого века. Северная Корея тоже осознала всю мощь современного знания. Это значит, что мы не можем достичь чего бы то ни было, опираясь только на наше мужество, это значит, что важнее всего – образование.

Движение за наше освобождение основано на отказе от насилия. Эта позиция – предмет нашей гордости. Это – ключевая концепция. Если правда будет не на нашей стороне, то горе всегда будет преследовать нас. Тот, кто вооружен правдой, способен противостоять всему, ему не страшны перемены. Но правды нельзя добиться языком силы, правда с тем, кто не приемлет насилие. Отказ от насилия должно закрепить торжественной клятвой.

Так случилось, что современными знаниями народ Тибета не владеет. И дело даже не в том, что Тибет не стремился никогда к знаниям, а в том, что страна не имеет системы, необходимой для их получения. Я [32] был в Китае в 1907 и 1908 годах, в Индии, в период между 1910–1911 годами и многое узнал о мире вокруг. После этих поездок я с 1915 по 1920 годы начал посылать тибетских студентов в развитые западные страны, например в Англию, чтобы они выучили там английский язык и получили современное разностороннее образование. Между тем, развития это благородное начинание не получило. И этот факт уже сам по себе достоин сожаления. Сегодня, хотя и назрела необходимость перемен, существует множество самых разных барьеров, которые делают все попытки изменить что бы то ни было бесплодными.