Шрифт:
— Странно, — произнесла она.
— Странно? — Я встал. — Это ужасно. Гилд будет кататься по полу. — Я подошел к шкафу.
— Не будь таким нетерпеливым, — проворчала Мими. — Вот, нашла. — Она повернулась ко мне, держа в руках свернутый носовой платок. Когда я приблизился, она развернула платок и показала цепочку от часов длиной три дюйма, с одного конца оборванную, а с другого прикрепленную к маленькому золотому ножичку. Носовой платок был женский, на нем виднелись бурые пятна.
— Ну? — спросил я.
— Это было у Джулии в руке, я увидела, когда меня оставили с ней одну; я знала, что это вещь Клайда, потому и взяла.
— А ты уверена, что это его вещь?
— Да, — нетерпеливо ответила Мими. — Видишь, здесь золотые, серебряные и медные звенья. Эту цепочку сделали из первых партий металла, который получили тем плавильным процессом, что он изобрел. Каждый, кто хорошо знает Вайнента, сможет узнать эту цепочку — другой такой быть не может. — Мими повернула ножик, чтобы показать выгравированные на нем буквы К. М. В. — Это его инициалы. Ножа я никогда раньше не видела, а цепочку узнала бы где угодно. Клайд носил ее много лет.
— Сможешь ты описать ее, не глядя?
— Конечно.
— Носовой платок твой?
— Да.
— Пятна на нем — это кровь?
— Цепочка была в руке у Джулии, я тебе говорила, и на ней было немножко крови. — Мими нахмурилась. — Ты не… Ты как будто не веришь мне.
— Не до конца, — сказал я. — И мне кажется, что сейчас тебе просто необходимо быть абсолютно честной.
Мими топнула ногой.
— Ты… — Она тут же засмеялась, и выражение гнева исчезло с ее лица. — Ты можешь бывать страшно занудным. Я говорю правду, Ник. Обо всем, что произошло, я рассказала абсолютно честно.
— Надеюсь. Пора бы уже. Ты уверена, что, когда вы были с Джулией наедине, она уже не могла ничего сказать?
— Ты опять пытаешься вывести меня из себя. Конечно, уверена.
— Ладно, — сказал я. — Подожди здесь. Я позову Гилда; но если ты скажешь ему, что цепочка была у Джулии в руках, а она еще не умерла, то он обязательно поинтересуется, не пришлось ли тебе применять грубую силу, чтобы отобрать ее.
Мими широко раскрыла глаза.
— А что мне ему сказать.
Я вышел и прикрыл дверь.
24
В гостиной сонная Нора развлекала Гилда и Энди. Вайнентовского отпрыска видно не было.
— Давайте, — сказал я Гилду. — Первая дверь налево. Думаю, она готова.
— Раскололась? — спросил он.
Я кивнул.
— Что у нее?
— Посмотрите сами, — предложил я, — а потом обменяемся впечатлениями.
— Отлично. Энди, пошли. — Они вышли.
— Где Дороти? — спросил я.
Нора зевнула.
— Я думала, она там с вами. Гилберт где-то здесь. Он был тут несколько минут назад. Мы еще долго будем торчать здесь?
— Не долго. — Я прошел по коридору мимо спальни Мими к следующей двери, которая была открыта, и заглянул внутрь. В комнате никого не было. Дверь напротив была закрыта. Я постучал.
Раздался голос Дороти:
— Кто там?
— Ник, — ответил я и вошел.
Одетая Дороти лежала на кровати. Гилберт сидел рядом. Губы Дороти слегка припухли, но это могло быть и от слез, глаза покраснели. Она подняла голову и молча воззрилась на меня.
— Все еще хочешь поговорить со мной? — спросил я.
Гилберт поднялся с кровати.
— А где мама?
— Беседует с полицейскими.
Гилберт что-то пробормотал и покинул комнату.
Дороти содрогнулась.
— У меня от них мурашки по коже бегут, — сказала она, потом что-то вспомнила и снова молча уставилась на меня.
— Все еще хочешь поговорить со мной?
— Чем я так восстановила вас против себя?
— Не говори глупости. — Я сел на то место, где сидел Гилберт. — Ты что-нибудь знаешь про тот нож и цепочку, которые нашла твоя мама?
— Нет. А где?
— Что ты хотела мне сказать?
— Уже ничего, — неприветливо сказала Дороти, — кроме того, что по крайней мере вы могли бы стереть со рта ее губную помаду.
Я стер. Дороти выхватила у меня из рук носовой платок и, перекатившись на другую сторону кровати, взяла со столика спичечный коробок. Зажгла спичку.
— Вонять будет, — сказал я.
— А мне все равно, — произнесла Дороти, но спичку задула. Я взял платок, подошел к окну, открыл его, выбросил платок, закрыл окно и вернулся на свое место. — Вот так будет лучше.